— Залепи хлеборезку и слушай
внимательно.
Бегун часто закивал, выражая
неподдельную готовность к бескорыстному сотрудничеству во
искупление былых прегрешений. До чего же благотворно влияет на
людей общение с домашними питомцами.
— Где ваш лагерь?
— Вон! — хотел вставший на путь
исправления преступник амплитудно махнуть рукой в сторону рощи, но
близость зубастой пасти вынудила его ограничиться осторожно
вытянутым указательным пальцем.
— Сколько в лагере человек?
— Некого! Клянусь!
— Награбленное там?
Перевоспитуемый собрался было дать
волю языку, но нехорошие мысли — эхо преступной жизни, не иначе —
заставили его убавить прыть и озаботиться судьбой собственной шкуры
вместо того, чтобы сделать мир вокруг лучше.
— В тайнике. В хитром.
— О... Какая досада. Но ты ведь нам
покажешь?
— А отпустите?
— А почему бы и нет? Волдо, ты как
считаешь, отпустим этого доброго человека, коли на тайник нам
укажет?
Тот доблевал остатки желудочного
сока, утёрся рукавом и кивнул.
— Ну, — развёл я руками, — раз никто
не против, так тому и быть. Веди.
— Клянёшься? — осторожно поднялся наш
добряк на ноги.
— Матерью клянусь, всем святым,
слово чести, — проникновенно изрёк я и приложил ладонь к сердцу. —
Шагай уже. Добрые дела сами себя не сотворят.
Мой провожатый, боязливо косясь на
бездыханные тела товарищей, перешёл через дорогу и направился к
роще.
— Как ты это сделал? — набрался он,
наконец, храбрости для вопроса.
— Что сделал?
— Убил Курта и Штефана. Я глазом
моргнуть не успел, как у этого засранца башка с плеч слетела.
Как?
— Ах ты об этом... Небольшая магия,
только и всего.
При слове «магия» храбрец вжал голову
в плечи и шарахнулся от меня, будто бойня на дороге не в
достаточной степени раскрыла мой потенциал, и основные неприятности
обещали затмить всё ранее виденное:
— Магия?!
— А ты думал, я очко скипидаром
подмазал? Всем время от времени нужно немного волшебства, —
проделал я быстрые манипуляции пальцами на манер ярмарочного
фокусника, отчего мой единственный, но крайне благодарный зритель,
буквально упал на жопу и закрыл голову трясущимися руками. — Ну,
или не всем. В любом случае тебе лучше подняться и продолжить путь
к тайнику, пока я не превратил тебя в мясной салат с требухой под
кисло-сладким красным соусом.
Мои едва уловимые гастрономические
намёки возымели эффект, и восхищённая представлением публика пришла
в движение, ещё не успев встать с четверенек.