— Да. В дуэли он тоже пригодится.
— А почему нельзя ограничиться только
стилетом или кинжалом? Этот ваш зарубленный мечник, может, был и
неплох, но зуб даю, что накоротке я буду куда лучше. Выбор оружия
ведь останется за мной, если Ройтер сам бросит вызов.
— Дворяне не дерутся на ножах. Вы же
не хотите, чтобы он заподозрил неладное?
— Понятно, сплошные классовые
предрассудки. А что должен делать секундант?
— Следить за соблюдением дуэльного
кодекса, разумеется. Как я уже говорил, секунданты должны
убедиться, что дуэлянты не носят доспехов, если иное не
предусмотрено условиями поединка. Но доспехов у вас нет, а маркиз —
я уверен — потребует немедленной сатисфакции, поэтому тоже должен
быть не защищён, что вам, безусловно, на руку. Кроме того,
секундант даёт дуэлянту-противнику платок, чтобы обтереть клинки —
это на случай применения яда. Платок лучше обработать крепким
алкоголем. Как видите, всё довольно просто.
— В целом да. Меня не покидает только
один вопрос — с какого хера Ройтеру приглашать на бал какого-то
заезжего вельможу с края света? Он не почует подвоха, увидев
незнакомое рыло у себя в бальной зале? Не говоря уж о том, что это
рыло потеряет все рамки приличия и начнёт провоцировать
конфликт.
— Такое возможно, — покивал Сезар. —
Поэтому вы прибудете на бал с большим опозданием, к полуночи. Тогда
все уже успеют как следует распробовать ассортимент винных
погребов, и им будет не до вас. Маркиз тоже не прочь заложить за
воротник и вряд ли удержит в памяти под сотню гостей. А когда дело
дойдёт до сатисфакции, ему будет уже плевать, как вы попали на
бал.
— Маркиз импульсивен?
— Мягко говоря.
— Жена, дочери есть?
— Он бездетный и убеждённый холостяк.
Но неравнодушен к баронессе де Монжу. Как и все прочие мужчины,
хоть раз имевшие счастье её видеть. Она наверняка будет на балу, и
маркиз — как пить дать — будет возле неё виться.
— Как мне её узнать?
— Это просто. Роскошная огненно-рыжая
дама с изумрудными глазами и улыбкой испорченного ребёнка. На вид
ей около двадцати.
— А на самом деле?
Сезар состроил глумливую гримасу и
причмокнул:
— Говорят, возраст женщины равен её
мастерству, демонстрируемому в будуаре. А я, увы, не могу
похвастать подобным знанием в отношении баронессы.
— То есть, ей вполне может быть
несколько веков?
— Ну нет. Это немного иначе
работает.