Впрочем, поговаривали, что Рылеева как раз увольнять не
собирались, да он сам подал в отставку – типа, из солидарности с
опальным руководством. Но слухи – это дело такое…
Так или иначе, плакал, видать, должок, который ротмистр обещал
мне отдать в ходе учебы – ну, из-за невыполненного обещания
начислить дополнительный балл на экзамене. Не скажу, будто я вот
прям на это серьезно рассчитывал – но все равно жалко. Особенно
теперь, когда за первенство в нашем отделении открыто провозглашена
борьба.
Дойдя до этой мысли, я невольно покосился на новенькую. Мы,
первый курс, собрались на дубовой аллее в ожидании, когда
штабс-ротмистр Поклонская, куратор второго года обучения, закончит
беседу со своими подопечными и снизойдет до нас –
«сироток»-первогодков временно «повесили» на нее. Наши держались
четко тремя группками, по отделениям. И только Иванова неприкаянно
стояла в сторонке, задумчиво изучая острые мысы своих черных
форменных туфелек. Поглядывать на нее поглядывали, но завязать с
выскочкой общение никто пока не торопился.
Подавив неуместное – и совершенно неконструктивное – злорадство,
я одернул китель и решительно двинулся в сторону девушки. В моем
(в моем!) отделении изгоев не будет! Ну и потом, сказано
же кем-то умным: держи друзей близко, а врагов – еще ближе. Тем
более, что это даже не враг, а так…
– Сударыня? – негромко окликнул я новенькую, подойдя со
спины.
Встрепенувшись, Иванова резко обернулась, взметнув в воздух
тонкие косички. Огромные карие глаза изучающе воззрились на
меня.
– Ой, простите, сударь, я задумалась…
– Это вы меня простите, сударыня, – как смог более любезно
улыбнулся я ей. – Недавно, на общем построении, я, возможно, был
излишне резок…
– Нет-нет, все правильно, – проговорила новенькая, почему-то при
этом сначала кивнув, и лишь затем, будто опомнившись, замотав
головой. – Там я была не права.
Что ж, искренна она или нет, но будем считать давешний инцидент
исчерпанным.
Но не этот разговор – он-то у нас как раз только начался.
– Раз уж такое дело, позвольте представиться, – продолжил я. –
Молодой князь Владимир Огинский-Зотов – к вашим услугам, – козырять
титулом, конечно, то еще читерство, но почему бы и нет – раз
правила этикета требуют?
– Очень приятно, Ваше сиятельство… – Иванова дернулась было,
словно собиралась присесть в книксене или даже в реверансе, но
вовремя спохватилась, что в форме так делать не принято – однако
вместо поклона не придумала ничего лучше как только отсалютовать,
приложив два пальца к козырьку фуражки.