— А вот это правильная мысль, — Ванька улыбнулся. — А то уже я
даже начал забывать, какой он. А так, на монету посмотрю и сразу
вспомню.
***
— У нас проблемы, — Ушаков вошел без стука и сразу же сел в
кресло.
— А когда их у нас не было? — я посмотрел на свою тошнотворную
попытку написать письмо испанцам, скривился и смял лист, отшвырнув
его в сторону. — Что на этот раз? — достойная дочь Албании была
послана обратно к Ахмеду с заверениями дружбы и просьбой озвучить,
как я могу помочь царственному собрату. Сейчас оставалось только
ждать результата и готовить войска к выступлению.
— Надир-шах написал письмо Махмуду, в котором выражает надежду
на заключение мира, на том основании, что они принадлежат к одной
ветке тюркских народов, — я удивленно посмотрел на Ушакова.
— И что послужило такой разительной переменой в планах самого
Надира? — я смял уже чистый лист бумаги. И швырнул его в сторону
исписанного.
— Он недавно вырезал последних представителей Сефевидов, и взял
Кабул. А сейчас движется прямиком к Индии, потому что мечтает о
павлиньем троне, — Ушаков скривился. Вот это поворот, как
говорится. Надир в своих действиях ведет себя совсем не так, как я
помню. Вот он пресловутый эффект бабочки, или, скорее всего, слона.
— И да, Юсуп Арыков снова бузить вздумал. Ведет активную переписку
с шахом Мухаммедом из Среднего жуза.
— Дьявол, — я услышал, как ломается в моих руках перо, а пальцы
пачкаются чернилами. — Они что, сговорились? Вот что, Андрей
Иванович, пошли к Шафирову гонца, пущай он делает что хочет, но
письмо Надира или должно затеряться, или его должны отвергнуть. И
еще. Англичане при дворе Надира присутствуют? — Ушаков усмехнулся и
утвердительно кивнул.
— Да. В количестве аж шести рыл. И они весьма неплохо
справляются с тем, что поют ему в уши как сладкоголосая птица
Сирин. И какой он красивый и какой замечательный и зачем ему
союзники, ежели он сам способен завоевать Великого Могола и все,
что ему принадлежит.
— И они, как это не прискорбно, правы, — я стиснул зубы и
недоуменно посмотрел на переломанное перо. — Головин должен
ускориться с проталкиванием Акта о гербовых сборах. Это важно,
Андрей Иванович. Румянцев пущай летит в Испанию как на крыльях и
разузнает, что нужно Изабелле. Чем мы можем заплатить, чтобы та
территория, пусть и урезанная, с которой пришел Долгорукий, стала
нашей. Если мы сейчас не зацепимся за Америки, то не зацепимся за
них никогда. Черт, — я яростно начал стирать чернила с пальцев, но
казалось, что только больше размазываю их по коже. — Черт! —
отшвырнув в сторону платок, я с ненавистью посмотрел на смятую
бумагу. Если я до сегодняшнего момента еще мог как-то пользоваться
своим послезнанием, то теперешние события показали во всей своей
красе, что уже не могу. Все, это совершенно другая история, и люди
здесь ведут себя не так, как я привык думать. То преимущество, что
у меня было, растаяло как дым, остались такие мелочи, типа причины
войны за независимость. Зато Долгорукий припер первый пенициллин —
вроде бы мелочь, а приятно. Тем более, что Флемингу, похоже, лавры
не достанутся.