— И что это может значить? — Петька привстал на стременах и
огляделся. Волнение командующего передалось и ему. — Засада?
— Не знаю, Петр Борисович, — Барятинский покачал головой. —
Может быть и засада. Мы же по Дону уже неделю идем. Даже странно,
что еще никто не проверил нас на прочность.
— И что предлагаешь, Иван Федорович? — нахмурившийся Долгорукий
натянул поводья, заставляя своего коня остановиться. На этот раз он
был удостоен неприязненного взгляда, но, тем не менее, Барятинский
ответил.
— Трубить привал буду, хоть и не по плану, но так, хотя бы не на
марше будем, ежели кто решится армию пощипать.
— Так труби, — раздраженно бросил Долгорукий, и тут же раздался
сигнал к привалу.
Пока солдаты споро разбивали привал, к все еще сидящим в седлах
офицерам подскочил молоденький подпоручик. Судя по тому, как
закатил глаза Барятинский, подпоручик успел за этот поход так ему
надоесть, что он уже не знал, куда деваться от него.
— Чего тебе, Корнилий Богданович? — спросил он у подпоручика
только для того, чтобы тот побыстрее отстал от него.
— Хочу узнать, Иван Федорович, как долго стоять будем, есть ли
возможность лошадей выпрячь из орудий?
— Часа два простоим, — подумав, решил дать себе и своим
подозрениям фору командующий. — Сам решай, что лучше. Государь тебе
приказал различные тактики опробовать, не мне, и тебе перед ним
ответ держать. — Корнилий Бороздин, которому государь Петр
Алексеевич действительно дал специальное поручение, вспыхнул и,
закусив нижнюю губу напряженно кивнул. — Ну а что ты от меня
хочешь? Проявил инициативу, теперь расплачивайся, и я здесь совсем
не при чем! — подпоручик снова кивнул и отъехал о чем-то напряженно
размышляя. — Вот же морока на мою голову, — Барятинский потер шею.
— Влез дурень энтот молодой, когда государь последнее собрание
штаба офицеров в Москве проводил, с тем, что при деде государя
начали робко создавать роты специальной артиллерийской поддержки,
кои по всему полю лошадьми таскались, и обслуга коих была при
конях, дабы быстро помочь огневой мощью там, где совсем жарко
становится. Государь его выслушал и назначил главным над быстро
сформированными тремя такими ротами, чтобы Бороздин, значит,
всячески их испытал, да ему, государю, пространный отчет
предоставил, и по его отчету, Петр Алексеевич будет ужо судить, что
дальше делать с данными ротами, убирать совсем или наоборот к
каждому полку приставлять.