— Уймитесь!
Крыланы не причинят вреда!
«Но
следом идет их хозяин».
Вот так!
Старого драчливого петуха поймали и ощипали в его родном курятнике.
Лесовика прищучили в лесу. Конечно, во всем виновата магия. Даже
уходя в небытие, она продолжает сеять хаос. Издыхающая змея
по-прежнему больно кусает, и от ее яда нет ни оберега, ни обороны.
Нильс позволил колдовской гадине оплести себя, связать по рукам и
ногам. А все потому, что увлекся сказкой о последнем рыцаре Севера,
для которого дружба и верность не пустые слова. Когда-то в его
жизни помимо долга была любовь, семейный очаг, надежда на лучшее.
Теперь остался только долг, похожий на кость, застрявшую в горле —
его ни проглотить, ни выплюнуть.
Нильс
покрыл костер заранее содранной дерниной, наскоро затоптал
последние тлеющие угли. Лучники скатали и привязали к седлам
шкуры и епанчи, расстеленные на земле для ночлега. Нельзя наметить дальнейший путь, нет времени
разведать дорогу.
Возможно,
нет времени уже ни на что!
Накануне
вечером они разбили лагерь в укромной лощине. Теперь, перевалив
невысокий гребень, беглецы оказались на длинном пологом склоне,
заросшем можжевельником и редким березняком. Старая оленья тропа
утекала в глубокий провал меж отрогами гор. Майская ночь пахла
резедой и полынью. Перед глазами порхали бледные мотыльки,
напоминающие чьи-то потревоженные души. Внизу топорщился
буковый лес, спелёнутый паутиной тумана, а еще дальше, на дне
долины, блестела вода. Трясина, колючки, бурелом — тяжелые места,
особенно для лошадей.
Летучие мыши не отставали, их явно
направляла чья-то воля.
«Фелициан, двухсотлетний зануда! Ты как всегда
оказался прав. Чтоб мне сгореть! Прав во всем. Я тебе не верил, не
хотел верить…»
Неподалеку
протрубил рог. Другой ответил откуда-то с юга, из глубины ущелья.
Нильс проглотил вертевшееся на языке ругательство.
— А ну вас…
Наддай, если жизнь дорога!
Они
промчались через редколесье и скатились
вниз по дну широкого оврага, впадающего в болотистую низину. Лошади
беспокоились, прижимали уши и косили глазами, напуганные верещанием
и пляской нетопырей. Позади все настойчивее перекликались рога.
Четверо беглецов развернули коней, наметом понеслись
вдоль топкого берега ручья. Нильс уже не
пытался прислушиваться, только без устали подгонял
спутников: