— Вы ее балуете, мой архан.
— Жизнь ее не балует, — отвечал Арман, опять удивляясь, но все
более лениво, почему он терпит от слуги такую вольность.
Нар округлился в последнее время, из взгляда его исчез давний
страх, а на замену ему пришла какая-то упрямая, непонятная
уверенность. Слуга незаметно стал незаменимым: появлялся, когда был
нужен, исчезал, когда становился лишним. Он ухаживал за одеждой
Армана, за его оружием, за его доспехами, следил за его перепиской
и письменными принадлежностями. Лично убирал его комнату, седлал
ему коня, сам приносил еду. И волком смотрел на каждого, кто
осмелился хоть слово сказать против Армана.
Если бы только смотрел.
В тот день Арман собрался с Аланной на прогулку, уже вскочил на
коня и потянулся за девочкой, которую подавал ему конюх.
Прорвавшееся через тучи солнце радостно отражалось в многочисленных
лужах, в россыпи капель, на шерсти поскуливавшего волкодава, и
девочка, радостно улыбнувшись, удобно уселась перед Арманом в
седле, пожелав съездить на речку.
— Будет тебе речка, — засмеялся Арман и умолк, увидев, как со
стороны сарая показался запыхавшийся управляющий.
— Мой архан! — выкрикнул он, с трудом отдышавшись. — Помоги,
только ты его можешь остановить... как с цепи мальчишка сорвался,
даже за дозорными послали. Убьет же!
— Кто и кого убьет? — непонимающе спросил Арман, отдав
испуганную Аланну Аде и спешившись. — Ну же, не томи!
— Пришлый этот... с сыном кузнеца подрался. Хотели разнять... да
никак. Помоги, архан, он только тебя слушает.
— Сын кузнеца меня слушает? — еще больше удивился Арман, но на
месте стоять не стал, бросившись к поместью. Как и не сомневался,
кто и кого бьет — Нар был хрупким и тонким, а сын кузнеца его на
голову выше, да в плечах шире. Такого детину, наверное, и Арману бы
одолеть было сложно. А Нар же мальчишка совсем, и драться никогда
не умел.
— Нар твой...
Не поверив своим ушам, Арман застыл на месте, да так резко, что
едва поспевавший за ним управляющий врезался ему в спину.
Управляющий живо зашептал свое «помилуй, не хотел!», но Арман резко
прервал его причитания:
— Где они?
— Да на заднем дворе!
Арман оставил запыхавшегося управляющего и помчался по
коридорам, пугая и без того напуганных в последнее время служанок.
По дороге он задел стоявший в коридоре столик, слышал, как
разбилась за спиной ваза, как упали на пол и покатились по
половицам яблоки. Откинув тяжелую портьеру, он вылетел на крутую
винтовую лестницу, сбежал вниз, и, толкнув тяжелую, скрипучую
дверь, вылетел во двор.