Рэми вздрогнул, сообразив,
наконец-то, что это о нем, а еще вспомнив, что подслушивать
некрасиво. Он хотел было отступить вглубь комнаты, но разговор
оказался слишком интересным и любопытство, смешанное с горечью, все
же победило. Рэми остался стоять, не в силах даже спрятаться в
тень, пока его не заметили.
— Говорил. Но ты знаешь, если он
пройдет ритуал, то все увидят...
— Ты до сих пор не понял? —
неожиданно спросил Жерл. — Еще льстишь себя надеждой, что это мы
решаем судьбу мальчика? А я уже нет. Признаюсь, я тоже этого не
хочу, но у меня нет другого выбора. Рэми вернется к своей семье.
Вопрос только к какой.
— Арханы на ритуале ошибаются
редко.
— Чаще, чем ты думаешь, — усмехнулся
Жерл. — Тем более, наш архан. Время перемен пришло, Брэн. Хотим мы
этого или нет. Ты скоро женишься, а Рэми перестанет быть твоим
младшим братишкой и станет тебе либо другом...
— Я понимаю! — выдохнул Брэн. — Но
если случится худшее, я не буду сидеть сложа руки.
— И я сидеть не буду. Я буду бороться
за него до последнего, верь мне. Но временами мне кажется, что Рэми
лучше вернуться... к тому, кем он на самом деле является.
Рэми отшагнул и сел на краю
кровати.
Кем на самом деле
является...
Слова жгли и не давали покоя, сердце
сжималось от боли и горечи, и вновь показалось, что кто-то вдалеке
зовет, ласковым ветерком касается души, успокаивая. Не надо
успокаивать! Рэми до боли в пальцах сжал простыни, вспомнив другое
— Захарий ушел за грань. И уже не так важно, что говорят Жерл и
Брэн, потому что это можно изменить. А вот смерть... изменить не
удастся. Как ни старайся.
Рэми опустил голову, чувствуя, как
бегут по щекам слезы бессилия. Он вспоминал тихий голос дедушки,
прохладу вечера, уютом пышущую печь, слова, что Рэми хоть и
неродной, а все же внучек. Хорош внучек! Проспал самое важное, даже
не проснулся, когда...
Перестань себя винить...
Голос внутри был мягким и ласковым,
но Рэми вновь, уже почти привычно, приглушил тихий зов. Все
говорят, что слышать голоса — плохо. Рэми знал, что плохо. И всеми
силами старался не поддаваться невесть откуда пришедшему безумию.
Нет никаких голосов, быть не может!
Может, Брэн прав, и Рэми слишком
слаб?
Тихо скрипнула дверь. Рэми поспешно
стер со щек слезы и даже через силу улыбнулся, когда внутрь вошла
Мия с ароматно пахнущими пирожками и парным молоком. Есть не
хотелось, но Рэми заставил себя проглотить пару пирожков. И
вечером, когда опускалось над рекой солнце, он вместе с другими
провожал лодку, в которой деревенские обложили тело заклинателя
полевыми цветами.