— Жерл, прошу!
Волчица зарычала, мягко выскользнула из объятий и встала между
ним и дозорным. Скрипнула тетива, отпуская на волю стрелу, и Рэми,
крикнув:
— Нет! — толкнул волчицу, кубарем покатившись с ней по
крокусам.
Раздался едва слышный визг, вновь залились лаем, вылетая из-под
яблонь волкодавы, вскинули луки подоспевшие дозорные.
— Отойди, Рэми! — закричал один из них, но он не слушал.
Он прижимался к волчице, заслоняя ее своим телом, слушал ее
дыхание, биение ее сердца, выплюнул заветные слова, приказывая
собакам остановиться, и говорил сквозь слезы, все говорил и
говорил, надеясь быть услышанным.
— Она никого не убьет. Пожалуйста. Я обещаю, она никого не
убьет. Ради богов, пощадите, она хорошая... точно хорошая.
Пожалуйста, Жерл, поверь мне. Она на самом деле хорошая, она
обещала!
— Опустите луки, — раздался, казалось, где-то совсем далеко
голос старшого. — Рэми, мальчик, иди ко мне.
— Нет! — он упрямо жался к волчице, гладил ее мускулистую шею,
успокаивал и упрашивал не рычать, не злить дозорных, показать, что
она совсем не опасна. Не опасна же! Почему они не видят? Они же
умные, почему?
— Прошу, иди ко мне! — ласково уговаривал Жерл.
— Не пойду! Ты злишься, ты все еще злишься! А она хорошая!
— Не злюсь, иди сюда. Рэми, сынок, не упрямься. Я понимаю, ты
боишься, но она — дикий зверь. Пойми, это не собака, ей нельзя
доверять. Иди ко мне.
— Нет! — покачал головой Рэми. — Я не дам ее убить! Не позволю,
нет! Вы не слушаете! А она хорошая. Почему вы не понимаете?
— Тогда я подойду к тебе, а ты прикажешь ей меня не
трогать...
Рэми кивнул, хотя и понимал, что Жерл ошибался. Рэми не мог
приказать. Он мог лишь попросить. Мысленно рассказать волчице, что
Жерл хороший, что он никогда не обидит, а еще, что он справедливый
и просто так не тронет. Надо только не нападать первым, и тогда все
будет хорошо. Обязательно будет.
И волчица слушала. Понимала. Она лизнула Рэми в шею, успокаивая,
и уверенно смотрела на подходящего Жерла. В желтых глазах ее
появилось любопытство, а уши стали торчком, делая ее морду похожей
на щенячью, невинную.
— Как собака, — выдохнул один из дозорных. — Видят боги, она
слушается его как собака!
— Магия? — спросил другой.
— Да какая тебе магия? Магию я бы почувствовал, а тут...
Жерл добрался до Рэми, не сводя с волчицы напряженного взгляда,
подал мальчику палку, веревку и тихо произнес: