Марон помог мне сесть. Достал из
сумки жёлтые плоды, такие же, какими меня кормили в прошлой клетке,
угостил меня. Жестами он объяснил, что мы сейчас едем на телеге к
реке. Больше я не смог от него ничего выяснить – мы не понимали
друг друга.
Я часто терял сознание. Марон
периодически смазывал какой-то вонючей мазью мою гниющую и
отслаивающуюся кожу. Трижды в день нам приносили еду. Ехали мы ещё
несколько дней. Из-за своего состояния дни я считать не мог.
Потерял счёт времени. Однако мне постепенно становилось лучше, я
реже терял сознание, меньше болела голова, а шишка на ней и вовсе
исчезла. Приступы тошноты становились реже, а язвы на коже
заживали.
Мы выехали на берег крупной реки. На
берегу нас ожидал корабль. Я не был знатоком классификации
кораблей, но, по-моему, это был даже не корабль, а галера с
парусами. Когда мы оказались ближе, мои догадки подтвердились. На
галере было два ряда отверстий для вёсел. Я почему-то сразу
подумал, что мне уготована незавидная участь…
В жизни так бывает, что ты радуешься.
Если радость небольшая, но приходит внезапно, тогда удовольствия
она доставляет больше, нежели радость большая, но та, которую ты
долго ждёшь. Например, доставая из гардероба зимнюю одежду после
окончания тёплого сезона, можно обнаружить в одном из карманов
немного денег или что-то съестное вроде конфеты. Какая-никакая, а
радость. А если ты знаешь, что у тебя в кармане лежит тысяча рублей
с прошлой зимы, и находишь её, то радости это не принесёт. С
неприятностями ситуация обратная: если даже неприятность маленькая,
но ты долго её ждёшь, мучений она доставляет несоизмеримо больше,
чем большая, пришедшая внезапно.
Едва я попал в этом мире в клетку,
как сразу же понял, что ничего хорошего меня впереди не ждёт.
Главное домой вернуться, чтобы успокоить родных, а остальное уже
неважно. Так что, когда на нас с Мароном раскалённой кочергой
ставили клеймо в виде сжатого кулака в круге, да ни где-то, а на
лбу, чтобы лучше было видно, я не удивился. Да и не кричал особо –
за последние несколько дней я уже привык к сумасшедшей боли. Ну а
далее последовало вполне закономерное надевание бронзового ошейника
на шею. Затем нас отправили на нижнюю палубу галеры, усадили рядом
друг с другом и посадили ещё одного гребца рядом. Ошейники
приковали к вёслам цепью.