Старейшина замолчала. Внезапно
наступившая тишина невольно заставила меня подобраться. Души
заволновались, немного сместились в мою сторону. Не могу сказать,
что конкретно изменилось, но в их движениях появилась неясная
угроза. Ступающая Мягко быстро провела длинным ногтем по запястью и
окропила свой кровью алтарь, затем, не вставая с коленей,
придвинулась поближе и несколько капель пролила на мою голову.
Мертвецов это не удовлетворило: они плавно закружились, не нападая,
но и не позволяя выйти за пределы навеса. Кицуне недовольно
поморщилась и поднялась с колен.
Чем-то ее движения напоминали танец,
только очень ритуализованный. Лисица словно использовала
собственное тело в качестве языка, таким непривычным образом
разговаривая с предками. Думаю, она впала в транс: ничем иным
нельзя объяснить закатившиеся глаза и запредельную точность
движений. В полной тишине, нарушаемой лишь тонким посвистом ветра в
развешанных везде полых трубочках, Ступающая Мягко плыла по
расстеленным циновкам, мягко ступая, опуская и поднимая руки на
строго определенную высоту, под тщательно выверенным углом, и в
ответ танцевали души. Видимо, они пришли к какому-то соглашению,
потому что один из мертвых покровителей клана обвился вокруг меня,
от прикосновения к ауре возникло ощущения мелкой наждачной бумаги.
Плохо: оболочка пустоты еще не совсем исцелилась от последствий
схватки с Браном, а теперь еще и это.
К счастью, покойник почти сразу
вернулся в свое прибежище на алтаре, остальные двое последовали его
— ее? — примеру. Водоворот энергии, окружавший площадку, медленно
распался, исчезли тонкие нити, привязывавшие души усопших к новым
владениям родного клана. Буквально через пару минут не осталось
никакого следа от творившегося ритуала, не самая малая порция силы
бесследно пропала, словно ее и не существовало. Кицуне устало
опустилась на пол.
— Все, — хриплым голосом произнесла
старейшина. Откашлялась, схватилась рукой за горло и вновь
выговорила: — Все закончилась.
— Помочь вам добраться?
Ступающая Мягко ничего не сказала, но
с благодарностью кивнула в ответ. Я помог ей подняться, поддерживая
под руку, вывел из места проведения обряда — иероглифы на песке
исчезли, хотя ветра не чувствовалось ни сейчас, ни раньше. Через
пару десятков шагов с другой стороны бабушку подхватила Чистый
Родник, с тревогой заглядывая ей в лицо. Старейшина успокаивающе
улыбнулась: