Перед тем, как свернуть за поворот, я оглянулся. Он лежал
посреди рассыпавшейся картошки уже расслаблено и был обманчиво
похож на человека.
«Вот и все», - выдохнул я, - «сделано».
Вытер рукавом распаренный лоб и глубоко, с облегчением выдохнул.
Уравновесил? Не знаю... Но внутри стало чуть лучше.
Перед тем, как сесть в автобус, окинул взглядом окрест,
запоминая место, куда я больше не вернусь. С востока крадучись
пришла ночь, злодейски выпив дневные яркие краски, и оттого земля
там уже слилась с небом темным кобальтом, и террикон, возвышающийся
над городком днем, растворился в нем без следа. На западе же день
окончательно укатил за горизонт, но напоследок выдохнул вверх тихую
улыбку, и она млела рубиновыми переливами в перьях облаков.
Пора. Я сделал глубокий вдох, пытаясь уловить аромат садов, но
вонючий «Пазик» перебил всё. Слегка разочарованный, я втиснулся в
салон. Все, меня здесь больше ничего не держит, даже любопытство. И
так знаю наперед, что будет. Да, завтра этот небольшой шахтерский
городок зашумит, обсуждая дикое убийство. Зарыдает, прижимая к себе
двух маленьких детей, безутешная вдова, и проклянет того, кто
зверски зарезал отличного отца и мужа. Выступят над могилой
опечаленные педагоги, скажет веское слово парторг... Через
положенное число дней придут на кладбище соседи, помянут светлую
память и занюхают черным хлебом. Потом в ноги встанет надгробье, и
над увядшими цветами будет выбито:
Андрей Романович Чикатило
16.10.1936 - 25.08.1977
Но это будет потом. А сейчас мне пора возвращаться.
Вторник 30 августа 1977 года,
вечер
Москва, район
Ясенево
Андропов приехал «в лес» на закате, разминувшись на подъезде с
колонной автобусов, что повезла сотрудников Первого Главного
Управления по домам. Опустела и автомобильная стоянка, где посреди
рабочего дня можно было увидеть самое, пожалуй, большое скопление
личного автотранспорта в СССР.
Отличный новый комплекс с конференц-залами, библиотекой,
спортивным центром, бассейном и собственной поликлиникой свалился
на разведчиков неожиданным подарком в семьдесят втором, когда от
него, по причине удаленности от центра, отказался Международный
отдел ЦК. Сейчас высоченное главное здание, напоминающее
поставленную на попа раскрытую книгу, темнело окнами, лишь кое-где
на этажах продолжалась работа.