— Ты меня разочаровал, Нолофинвэ, — Король-Чародей не кричал на
ребёнка, не угрожал отшлёпать, как это сделал бы иной отец, и не
впадал в истерику, как это бы сделала иная мать. Он говорил очень
ровно, даже сухо, и в голосе его не было ни намёка на тёплое
отношение, к которому ребёнок успел привыкнуть за долгое время
общения. Болезненные глаза непонимающе вскинулись на него, но…
откровенно говоря, друкай не испытывал больших из-за этого
страданий. Младший брат нуждался в воспитании, чтобы не повторять
подобную глупость. — И сильно.
— Брат? Я… прости… прости, — виновато говорил юный нолдо,
понурившись.
— Ты понимаешь, почему ты меня разочаровал? — так же холодно и
ровно сказал былой владыка Чёрного Двора, впуская в свой голос
мороз Хэлкараксэ.
— Я сбежал в лес, да? — понуро спросил Нолофинвэ, поднимая на
Малекита неуверенный взгляд.
— Нет.
— А почему?
— Я не буду отвечать. Думай, — друкай скрестил руки на
груди.
— Я… решил охотиться?
— Думай, — также холодно ответил Малекит, продолжая его
морозить, видя, что сомнения, страх и первое приключение в жизни
могли стать истерикой.
— Я сбежал с праздника? — Нолофинвэ напряжённо пытался понять,
чего от него хочет старший брат.
— Думай.
— Я был в опасности, да?
— Думай.
— Я… я… — к глазам ребёнка подступили слёзы. Слёзы растерянности
и страха. Слёзы опасений лишиться опоры в жизни, слёзы ужаса
потерять защиту перед миром, которой за всё это время недолгой
жизни Нолофинвэ успел стать Феанаро. — Я… я не спросил разрешения у
родителей? — шепнул он, вызвав в Малеките несколько хищную
улыбку.
Тот низко-низко наклонился к его уху и шепнул. Тихо шепнул, едва
слышно, но трясущийся малыш обращённые к нему слова слышал
прекрасно.
— И у меня. У своей семьи. Ты заставил нас волноваться,
Нолофинвэ. Сбежав в лес, ты не подумал о последствиях. О том, как
это скажется на твоём кла… твоей семье.
— Прости меня, брат! Прости, прости, прости! Я тебя не разочарую
больше, прости, пожалуйста! — Малыш плакал, молил, и волна его слёз
разбивалась о холодную скалу спокойствия друкая. Будто бы бился в
закрытую дубовую дверь, Нолофинвэ отчаянно цеплялся за плечи
Старшего. Но в этот раз Малекит обнял в ответ, успокаивающе гладя
по голове. Дальше давить не имело смысла.
— Чшшш… тише, тише. Брат мой младший, мой глупый милый младший
брат. Я волновался за тебя, очень сильно. Ты понимаешь это? Потому
что я твоя семья, потому что я должен оберегать тебя, потому что ты
мой младший брат. Мы должны заботиться друг о друге и прикрывать
друг другу спины. Ты понял меня, брат?