Его обновлённая бессмертная жизнь была слишком хороша, чтобы
начинать нестись по ней, сломя голову — пусть даже ради исполнения
собственных замыслов, какими бы великими они не были.
Уже после, хотя бы немного окрепнув и полностью прочувствовав,
свыкнувшись с прелестью нового здорового тела, Малекит обратил
взгляд золотых глаз на мир, который ныне являлся его домом. Прежде
воспринимавший знания о нём, как должное — из детских сказок и
историй, рассказываемых отцом и няньками, из разговоров взрослых и
баек окрестных ребятишек — тёмный эльф погрузился с головой в пору
чтения всех книг и свитков, до которых мог дотянуться, и подробных
расспросов взрослых о прочитанном.
Эта забавная новая земля была одновременно до боли похожа и не
похожа на старый мир, бывший для былого Владыки Наггарота родным и
поглощённый проклятым Хаосом. И дело было не только в том, что
Солнце и Луна не путешествовали по небосводу, уступив место двум
Мировым Древам. Пусть творения одной из местных богинь были
настоящим чудом, которому дивились бы лучшие мастера Жизни Ултуана
и Атель-Лорена, не говоря уже о примитивных людских «магах» —
шедевры Йаванны были лишь частью полотна мира, что видел Чародей. К
тому же, поначалу, не слишком удобной частью — годы, отмеренные
светом Древ, шли куда длиннее лет Солнца и Луны. Приходилось
подстраиваться.
Вновь взяв в руку молот, Малекит застучал по сияющей светом
звёзд заготовке, продолжая придавать будущему кинжалу форму. Оружие
должно было выйти весьма похожим формой на кинжалы,
использовавшиеся в Наггаронде — длинным, тонким, слегка изогнутым,
точно коготь дракона — с небольшим шипом на обратной стороне
клинка. Песнь-заклятье смешалась со звонким звучанием металла о
металл.
Да, магия была одним из различий — и одновременно сходством двух
миров. Восемь Ветров никогда не пронизывали здешнюю землю так, как
это было на его родине, и это накладывало свой отпечаток. Никаких
искажений Хаоса — по крайней мере, в Валиноре. Никаких мутаций
зверей. Ничего. Никто, кроме разве что Валар, не насылал огненные
смерчи, не заставлял горы прийти в движение, и уж точно не вызывал
демонов или нежить. Любой эльдар, вздумавший сделаться магом, мог
рассчитывать лишь на свои собственные силы. По крайней мере, пока
что никто не придумал, как возможно черпать волшебство из самой
сути мироздания, как это делали на Ултуане или в Наггароте.