Твою мать, да он что супермен, откуда такая скорость? — мысль
стоила мне пореза плеча. Пусть и поверхностный, не будь на мне
доспеха, порез оказался бы куда глубже. Но даже такой супербоец как
Джал не мог работать долго с такой скоростью, его удары стали
замедляться, я даже попробовал контратаковать, но без успеха. После
очень активного контакта мы отскочили друг от друга: в водянистых
глазах бородача стояло изумление. Он устал, даже его стойка
изменилась, сабля была опущена, а одной рукой Джал опирался на
переднюю поверхность бедра, где я заметил следы крови. Не помню,
чтобы наносил ему удар в эту область.
Устал и я, свист собственного дыхания слышался чужеродным
звуком: не может человек дышать так громко. Джал поднял саблю,
делая осторожный шаг вперед: до этого мне казалось, что мы
сражались в абсолютной тишине, потому что неожиданно в уши ворвался
шум беснующейся толпы. В глазах бородача уже нет прежней
уверенности: метнув взгляд в сторону Тенкора, я заметил, что его
нижняя челюсть лежит практически на песке. Значит, у меня
получается! Мысль меня приободрила, с громким криком я пошел в
атаку, не дожидаясь атаки соперника. Теперь роли поменялись: я
атаковал, наращивая темп, а Джал отступал, виртуозно отбиваясь.
Быстрее, быстрее, быстрее — на каких-то десять секунд я смог выйти
на максимум ускорения, но эти десять секунд меня измотали. Грудная
клетка ходила так, что трещал кожаный доспех. Джал выдержал мой
напор: мы снова разошлись на пару метров и отдыхали, опустив сабли
на песок. Его щека была в крови, а с левого запястья капала кровь,
впитываясь в размокший песок с лужицами воды. Практически вся арена
перепахана так, словно здесь резвилось стадо буйволов.
Джал безусловно великий боец: даже ускорение не помогло мне
сразить его. Сирд не напитывал меня своей энергией, усталость
сейчас такая, что хотелось лечь и закрыть глаза.
Пауза затянулась, каждый понимал, что следующая атака может
оказаться последней. Мелкий дождик застилал мне глаза, не давая
увидеть лица людей на трибунах. Протерев рукой глаза, всмотрелся:
трибуны стояли, на лицах людей написано удивление, жалость,
радость, целая буря эмоций. Нельзя стоять долго, дождь не в мою
пользу, на сохранение своих реакций приходится тратить накопленную
месяцами драгоценную энергию сирда.