— Знаешь что, Мэдди…
— И ещё одна причина, по которой я была вынуждена отказаться от
дальнейшей связи, — не люблю, когда меня так называют.
— Хватит, я не обязан это слушать!
— Не слушать — твой второй по силе талант, сразу после неумения
распоряжаться деньгами. Киршем, ты хороший индивид, бестолковый, но
хороший. Однако же я слишком высоко ценю своё время, чтобы тратить
его на того, кто не желает слушать. То тебя в налёт на харвестера
позвали, то ты сам решил зачистить логово гулей. Оба раза я была
против, и оба раза вы отправлялись в Инкарнам.
— А может… а может… Может, дело в твоём проклятье! — выпалил
копейщик.
Повисла тишина, которую нарушил только громкий каркающий
звук.
— Продолжай, — позволила Мэдди эльфу, который, казалось, сам
испугался своих слов. — Не бойся.
— Я не боюсь! — заявил он фальшиво. — Все знают, что на тебе
проклятье баньши! Все, кто связываются с тобой, терпят неудачи и
постоянно отправляются на перерождение!
— И несмотря на это ты умолял помочь твоему отряду в развитии,
не так ли?
— Я не умолял…
Эльфа перебил странный голосок:
— Мэдлин, я столько о вас слышал! Я в восхищении! Пожалуйста,
помогите, научите! Научите! Помогите!
— Благодарю, дорогой, — обратилась девушка к кому-то. — Киршем,
прошу, избавь меня от своей компании. Ты отнимаешь много времени и
нарушаешь моё уединение.
— Слишком много думаешь о себе, Мэдди!
— Первое точное наблюдение, — я действительно очень много думаю
о себе. Не смею задерживать. А вас, девочки, прошу крепиться,
выдерживать этого самодура очень нелегко.
За всё время невидимая мне Мэдди, вернее, Мэдлин, так ни разу и
не повысила голос, не потеряла самообладание и не перешла на прямые
оскорбления. Она звучала уверенно, красиво и утомлённо. Когда
разъярённый копейщик ушёл ни с чем, я захотел взглянуть на неё и
рискнул поднять глаза над уровнем подоконника.
За одним из столов сидела и читала книгу девушка лет двадцати
пяти, примерно метр шестьдесят роста, и, должен сказать, она сразу
же мне понравилась. Мэдлин была совершенно белокожей, вокруг глаз
залегли искусно нарисованные тени, пухлые губы и длинные ногти были
черны, волосы, — отчасти тоже; она носила каре с идеально ровной
чёлкой, но затылок был коротко острижен и выкрашен в красный;
волосы с задней части темени, также красные, были длинны и собраны
в большой круглый пучок, пронзённый парой спиц. В одежде Мэдлин
сохраняла верность выбранному цвету: корсаж с глубоким декольте,
поддерживавшим молочно-белую грудь, бриджи и сапоги на высокой
платформе, — всё чёрное, приталенное, подчёркивавшее
соблазнительные формы. На соседнем стуле висел чёрный плащ-накидка
с сиреневой подкладкой и широкополая шляпа с остроконечной тульей;
на шляпе красовался кошачий череп и пара длинных чёрных перьев за
бэндом.