— Я на месте, Ледо! — послышался властный голос Анкреца. — Всё
готово?
— Почти, — ответил Нифтар и продолжил тише: — Слушайте меня
внимательно и запоминайте, от этого будет зависеть ваша жизнь.
Я молчал и слушал.
— Ваша СГП настроена так, чтобы передавать ощущения «Нового
Мира» максимально правдоподобно. Особенно в том, что касается боли
и смерти. Вам придётся умирать, но вы будете возрождаться. Каждая
смерть, увы, будет наносить некоторый ущерб, который рано или
поздно сломает вас.
— Таков расчёт министра?
— Такова идея. Запомните: первое, вы должны как можно скорее
перехватить управление мобом, иначе будете обречены погибать раз за
разом; второе, голод никогда не оставит вас, не боритесь с ним,
ешьте, это позволит сохранить рассудок и будет начислять единицы
опыта хоть и немного; третье, та органика, которую вы поглотите,
повлияет на состояние моба, так что старайтесь не обходиться
разложившейся гнилью, ешьте свежие мышцы, грызите кости, органы, а
главное, — добывайте мозговое вещество. Находите и ешьте сильных
противников, иначе деградируете. — Он задумался, усталое лицо пошло
глубокими складками. — Держитесь подальше от всего, что связано с
Ордосом, эта структура находится под влиянием министра. Реальная
власть Единства не сможет ничего вам сделать в «Новом Мире», но
Ордос — грозная сила там.
Всё это звучало как бред, но я не перебивал и не задавал
вопросов, — если гениальный Нифтар считал, что всё это важно в его
выдуманном мирке, то мне оставалось лишь запоминать.
Протяжный вздох.
— Если бы я выбирал для вас моба, то это было бы что-нибудь
другое. Василиск, мантикора, или даже линнорм, но выбор был за
Аврорианом. Сочувствую.
— Ледо!
— Готово. — Гений выпрямился, бросил последний взгляд. — В моём
«Новом Мире» возможно всё. Почти всё. Если вы настолько
неординарный человек, насколько мне кажется, то у вас есть шанс
вырваться. Удачи, Агамот, ищите свой путь.
Он аккуратно опустил крышку саркофага, пискнули замки, наступила
темнота.
Машина мерно успокаивающе гудела, я не мог шевелиться, хотя
чувствовал свои новые руки. В висках появилось покалывание, гудение
усилилось, и ощущение телесности ослабло. Перед глазами расцвёл
яркий пейзаж, на фоне которого сверкала надпись: «Добро пожаловать
в «Новый Мир», путники! Дерзайте!»
Обоняние, осязание, слух. В таком порядке приходили чувства.
Глаза открылись… они именно открылись, потому что не я их открыл.
Некоторое время я лежал на земле и не хотел менять положение;
прислушивался к ощущениям, пытался осознать происшедшее, понять, не
опасно ли рядом. Однако же тело меня не послушалось.