— Чего встали? — спросил Эрдман,
обративший на нас внимание. — Работать, свинопасы, солнце еще
высоко.
— Мой противник выбыл, — усмехнулся
я, легко отразив усталый удар Пожарской. — Трава скошена. Разрешите
вернуться к учебе.
— И что ты будешь делать? — с
интересом спросил последний феникс.
— В библиотеку пойду, книжки почитаю,
займусь саморазвитием, — пожал я плечами. Барон покачал головой и
махнул рукой, не собираясь еще больше ронять собственный
авторитет.
— Знаю я, какие вы там книжки
читаете, — проговорила себе под нос Ольга, но я, хоть и прекрасно
расслышал ее замечание, не стал обращать на него внимания. Сегодня
мне и в самом деле придется много прочесть, вчерашняя ночь не
увенчалась успехом, а Эрдман подкинул новых поводов для
раздумий.
Осколки стихий, определение, которое
я уже встречал в книгах, но воспринимал скорее как метафору. Если
же принять их реальность, картина начинала вырисовываться довольно
забавная. И, как любая история, имела свое начало, возникшее
одновременно с возвращением старых богов.
Одновременно с появлением одаренных,
по всей планете стали рождаться монстры. Лернейская гидра,
минотавр, циклопы и прочие грифоны и химеры объявились по всей
планете, вдоволь потешив любителей народного фольклора и мифов. А
потом люди вдруг обнаружили, что за прошедшие века растеряли
истинный ужас старых сказок.
К счастью, свои Гераклы и Персеи тоже
нашлись — среди одаренных, спасавших собственных холопов или родню.
Тогда и выяснились не просто целебные, а волшебные свойства
остающихся после убийства тварей клыков, костей и прочего. Так из
жутких чудовищ за три сотни лет они превратились в промысловых
зверей, и только отдельные экземпляры держали в страхе целые
страны, не позволяя охотиться в своих местах обитания.
Из всего этого я сделал вывод, что на
первых порах можно будет обойтись деньгами. Если повезет, я даже
смогу раздобыть для Виолы несколько дорогостоящих эликсиров,
способных укрепить ее тело и дух до уровня рыцаря. А вот мне… у
меня есть только один шанс вернуть другие осколки своей души, и
этим пора заняться.
— Войдите, — холодно сказал
инквизитор, когда я постучал в дверь. — А, господин Лансер, что, у
вашего преподавателя все же иссякло терпение?
— А вам бы доставило это
удовольствие? — улыбаясь, спросил я.