— Что теперь со мной будет? Меня выпустят?
— Молчи уж, крыса иноземная, — пробурчал солдат и ушел, звеня
ключами.
Из дальнего помещения я услышал знакомый ор комиссара. Делать
было нечего, я вытянулся на узкой скамейке и постарался уснуть,
несмотря на то, что твердые доски давили мне в спину.
Поначалу заснуть не удавалось. А потом я все-таки забылся и
увидел странный сон.
Над равниной мерцало тусклое пятнышко багрового солнца. Внизу, в
предрассветном тумане, две армии выстраивались в боевые порядки.
Слабые лучи отражались от тысяч штыков и сабель.
Я глядел на армии сверху, будто летел над ними быстрым коршуном.
Кроме того, думал я, если сейчас внизу завертится кровавая
мясорубка, лучше места, чем небо, не найти.
Загрохотал гром, и только погодя, заметив облачка пороха внизу у
пушек, я понял, что это заговорила артиллерия. Небо оказалось не
таким уж и безопасным. Ядра со свистом пролетели мимо. Потоком
воздуха меня сбило и завертело.
Внезапно я возник в том месте, где желал очутиться меньше всего
— на земле, как раз когда началась грандиозная баталия. Вокруг
визжали пули, как и на небе, летали ядра, грохотали барабаны и
ревели трубы. Солдаты с разинутыми от криков ртами шли друг на
друга в строю. Далеко в тумане один за другим мелькнули конники. В
общем, мирная равнина в считанные мгновения превратилась в огненный
ад.
Я обнаружил, что люди и летящие предметы с легкостью проходят
сквозь меня, как через привидение. Впрочем, оно и верно, ведь я
нахожусь в своем сне. Хотя при этом я подозревал, что это опять
проделки Э-прибора и больше всего опасался очутиться в хаосе
войны.
Но нет, я продолжал беспрепятственно скользить в полуметре над
землей и смотрел, как разворачивается сражение. Солдаты одной из
сторон, словно экоактивисты, носили неведомые мне светло-зеленые
мундиры. Их враги облачились в ярко-желтые формы, тоже, впрочем,
мне незнакомые. Я напрягал во сне память, но не мог вспомнить, кому
принадлежало такое обмундирование.
Впрочем, это не имело большого значения. Мундиры солдат с обеих
сторон вскоре окрасились кровью. Раненые лежали на земле, вопили и
сжимали остатки оторванных конечностей. Мертвые неподвижно плавали
в лужах крови. Обезумевшие кони скакали по полю.
А потом все неожиданно стихло. Звуки исчезли, сон покатился, как
в немом кино. Сражение продолжалось, люди стреляли друг в друга,
кололи и резали, но я ничего не слышал.