— Александр Васильевич, вы старый солдат и ваше дело война, —
сказал он полководцу. — Поверьте, англичане никогда не опустятся до
подобных низостей. Добудьте мне Индию и тогда мы поговорим с ними
по-другому.
Уезжая в поход, Суворов наказал Ростопчину приглядывать за
императором. Кроме того, преодолев отвращение, испытываемое им по
отношению к фаворитам царя, Кутайсову и Аракчееву, он встретился и
с ними и тоже предупредил о возможном покушении. Любимцы царя
обещали сделать все возможное и обеспечить безопасность самодержца,
но Суворов понял, что на самом деле они ему не поверили и посчитали
выжившим из ума старикашкой.
— Ох, и наломают дров наши дворцовые кумиры, — со вздохом сказал
он мне потом. — Они меня ни в грош не ставят и профукают царя, вот
увидишь.
— Посмотрим, Александр Васильевич, — ответил я. — История уже
сильно изменилась и теперь все может совсем по-другому, вплоть до
высадки Наполеона в самой Англии.
— Это был бы блестящий ход, — сразу оживился полководец и
задумался, как бы примеряя на себя ситуацию и прикидывая, как бы он
сам действовал на месте первого консула. — Но, к сожалению,
англичане никогда не допустят этого. Они истребят флот французов
еще на континенте.
Этот разговор состоялся накануне отъезда. Я тогда все еще ходил
печальный после неудачи с Ольгой и старался загрузить себя делами
выше крыши. Поэтому поздно вечером, несмотря на усталость, я поехал
к купцу, издавна торгующему с Бухарой, Хивой и Кокандом. Его звали
Колесников Дмитрий Михайлович. Это был бородатый мужчина в летах. О
его частых поездках на юг свидетельствовал бронзовый загар.
Он много рассказал о торговле со среднеазиатскими странами и
меньше об их политике. Коммерсанты из Бухары издавна возили на
российские ярмарки массу нужных товаров: хлопок, шелк, каракуль,
ковры и чай. Кроме того, они доставляли восточные сладости и
фрукты, вроде, винограда, персиков, дыней и арбузов. Русские купцы
продавали металлы: железо, медь и чугун, ну и, конечно же,
древесину, куда без этого. Торговля была взаимовыгодной и все шло к
ее постоянному расширению.
Что касается политики, то тут все было несколько сложнее. Как
раз в 1800 году в Бухарском эмирате сменился правитель. Вместо
эмира Шахмурада, весьма достойного главы государства, известного
своей скромностью и проведшего успешную судебную реформу, на трон
сел его сын, эмир Хайдар. Он пока еще не показал себя ни с какой
стороны, но как уверял Колесников, по большому счету, у Бухары нет
сильных обид на Россию. Им выгодна торговля с нами, для ее
расширения в недавнем прошлом они отправляли к императрице
Екатерине большое посольство, принятое с великим почетом.