— Надо сказать, задали вы мне
задачку, Александр Яковлевич! Посмотрим, понравится ли вам
результат. Вуаля!
Слетевшая со стола тряпица открыла
готовый заказ, а мастер победно приосанился — ему было чем
гордиться. Новый, «анатомический» приклад с упругим тыльником,
переделанная рукоять затвора, удобная ложа с выемками под пальцы,
съемное крепление впереди — под сошки, планка под будущий
оптический прицел. Готовая снайперская винтовка поля боя
получилась.
— Отменно, Валентин Иванович, у меня
и слов нет. Просто шедевр!
Неизбалованный такими хвалебными
речами Греве краснел как девица, но прерывать не спешил. Вместо
этого неразборчиво начал уверять, что ему было совсем нетрудно и
что он всегда готов, тем более для такого понимающего господина как
князь Агренев… После таких слов предложение о дальнейшем
сотрудничестве упало на плодородную почву, и, если ужать и
перевести счастливое бормотание оружейника, то получалось нечто
вроде «я на все согласная, князь!». Несмотря на робкие возражения,
но к вящей, плохо скрываемой радости мастера, на месте бережно
упакованной стальной красавицы остались двести рублей гонорара.
Напоследок и вместо прощания Александр пообещал привезти в
следующий раз — этак через недельку — эскизы новейшего, никем пока
не виданного самозарядного пистолета.
— Мне хотелось бы услышать ваше
мнение по поводу… реальности воплощения в металле моих идей.
— Князь! Если эти эскизы хотя бы
вполовину похожи на те, что вы давали мне до сего дня… Признаться,
вы меня заинтриговали преизрядно!
— Терпение, Валентин Иванович,
терпение. Еще раз благодарю за крайне удачную модернизацию моей
винтовки. До скорой встречи.
Как он и думал, у Греве хватило
терпения ровно на два дня, после чего мастер заявился на заставу
сам. Проведя с ним короткую беседу о перспективах развития
оружейного дела (тот слушал с недоумением) и о ведущихся сейчас
перспективных разработках (тут уже появился интерес и удивление от
такой осведомленности), под конец Александр коротко описал
ожидаемые тактико-технические характеристики, якобы придуманного им
недавно оружия. Протянутые бумаги были выхвачены из руки и изучены
с пристрастием. Полчаса князь ждал, пока Греве насмотрится — не
дождался, в такую глубокую нирвану ушел мастер. Пришлось отпаивать
его чаем, перед этим почти силком отобрав бумаги и кинув их на стол
сбоку от себя. Как показало время, это было ошибкой — пришлось
убирать их вовсе, не то Греве рисковал обжечься чаем, попутно
зарабатывая косоглазие. Придя в себя, оружейник выдал такое
количество вопросов, что теряться стал уже сам хозяин: какая сталь,
для чего то, почему так, зачем здесь вот эта деталь… В конце
концов, измучались оба: один — пытаясь быстро понять и освоить
новое для себя, а другой — объяснить те вещи и понятия, которые сам
считал (и зря!) простыми. Когда вопросы закончились (временно, надо
думать), потекла простая беседа: