«Да. До люкса далеко. Но все же
лучше, чем в больничке. А, нет, не лучше…»
Комната хоть и была просторнее, но
имела небольшой недостаток — или несомненное достоинство, кому как.
Ее стены на полметра не доходили до потолка, позволяя легко
общаться с соседями или подсматривать. Впрочем, до последнего тут
наверняка еще не доросли. Кровать, рядом его тумбочка, маленький
стол, кривоватый стул. У входа громоздится немаленький и сильно
рассохшийся шкаф, рядом на стене — узкое зеркальце. Дом, милый дом.
Бросив конверт на стол, к лежащей там стопочке книг, он завалился
на койку. Уф, устал!!! Мыслей не было никаких. Вроде и надо бы
удивляться, паниковать, строить планы, всячески суетиться — но все
это заслонило собою угнездившееся в глубине души равнодушие. Лениво
текли мысли:
«Как все странно. Может с ума сошел?
Такие реальные глюки. Последнее, что помню — грозовое небо. А потом
что?»
От попыток хоть что-то прояснить
жутко разболелась голова, резко, неожиданно.
— … … …!
Кто-то ойкнул за дверью и с громким
топотом убежал. А ярость… Ярость прошла так же быстро, как и
появилась, забрав с собой и равнодушный настрой.
«Поживем-увидим».
Присев за стол, он стал потрошить
конверт — что там у нас? Офицерская книжка, хех, предтеча военного
билета. Новенькая, типографской краской пахнет. Дальше. О!
Предписание!!! Любопытно, любопытно…
Корнету князю Агреневу. Получением
сего явится к месту службы: Царство Польское, третий Варшавский
округ, Келецкая губерния, штаб 14 Ченстоховской бригады, не позднее
первого июля сего года.
Неразборчивая подпись на полстраницы
и скромная блямба синей печати.
«Опа! Царство Польское? Непонятно… и
по времени — я опаздываю или можно не торопиться? А год-то какой?!
Что-то подсказки нету. Так, посмотрим в военном, то есть в
офицерской книжке. Ага. Одна тышша восемьсот восемьдесят шестой. О
как! А родился я… в шестьдесят восьмом. Восемнадцать, значит».
Третий Варшавский округ. Хм!
Непонятно откуда появилась твердая уверенность — пограничники.
«Опять автопилот шалит? Ладно,
мелочи. Погранцы — это очень даже неплохой вариант, обычная пехота
была бы куда хуже. Или, упаси господи, кавалерия или артиллерия — я
ж там не в зуб ногой. О службе в ВМФ даже думать страшно!
Пограничники. Видимо, поэтому и корнетом записан. Да уж. Вот
интересно: учебную программу училища, как там его… ах, да —
Павловского, помню отлично, а когда у тела день рождения — нет?!!
Смотрим в офицерскую книжку и… зимой, значит? Тоже неплохо. В
плюсик пойдет еще и место службы — там меня никто не знает, а
следовательно, и не заинтересуется, почему это поведение и манера
общения юнкера… нда, корнета. Корнета князя Агренева так сильно и
резко изменились. А через годик-два на все вопросы будет железная
отговорка: все течет, все меняется! Ладно, что там далее? Хм, билет
на поезд Петербург-Варшава. Мило, очень мило. Хотелось бы
надеяться, что достанется купе, а не плацкарт. Или его тут еще не
изобрели? Время отправления — шесть часов пополудни, первый перрон,
открытый билет сроком на месяц. Не понял. Пополудни — это как? Ах,
это восемнадцать часов! Тогда время еще есть, успею».