—
Прекрасно понимаю твое замешательство, — сказал он, стараясь быть
настолько приветливым, насколько мог, — но, к сожалению, тебе
придется сесть и выслушать все, что я скажу. Чаю? — Он улыбнулся,
но девица не сдвинулась с места, продолжая злиться. Кондор
нахмурился и сказал уже куда резче: — Тебе все нужно по два раза
повторять? Сядь! — и указал взглядом на диван.
И добавил
в этот приказ чары.
Легкие,
вряд ли кто-то, вдруг оказавшийся свидетелем этой сцены, заметил бы
их след.
Потом,
наверное, ему будет за это стыдно, но тратить силы на бессмысленный
спор или уговоры не хотелось.
Девушка
покорно подошла к дивану и села на краешек так скромно, словно
боялась занять слишком много места. Руки она все еще держала
скрещенными на груди, закрываясь ими и от Кондора, и от мира вокруг
них.
— Чай? —
повторил Кондор, пока придумывал, с чего начать.
Она
рассеянно кивнула, не отводя в сторону взгляд — очень
вопросительный и все еще злой. Вблизи черты лица казались еще более
детскими, и девушка напоминала маленького рассерженного котенка.
Или щенка. В общем, что-то достаточно милое, чтобы доставить
множество мелких неудобств.
Кондор
лениво подпер голову ладонью, заставляя себя держать концентрацию
внимания и медленно, слово за словом, движение за движением,
сворачивать их диалог в нужную сторону. Главное — не забыть ничего,
хотя что-то он уже точно забыл.
Заставить
остывший уже чай в фарфоровом чайнике снова стать теплым — одно
привычное движение руки. Наклонить этот самый чайник, чтобы не
пролить ничего на стол, — испытание уже посложнее. Почему-то
казалось, что стоит на секунду прикрыть глаза, и эта секунда
превратится в пару часов сна, совершенно ненужного здесь и сейчас,
поэтому Кондор держался, разглядывая девицу.
То, как
она берет в руки чашку, нелюбезно буркнув скупое “спасибо” и отводя
взгляд. Как дрожат ее руки, отчего по поверхности чая расходится
мелкая рябь. Как она встряхивает головой, пытаясь сбить со лба
растрепанные и слишком короткие — по местным меркам — для взрослой
девушки пряди.
Такая
прическа, как у нее, прямые волосы чуть ниже плеч с дурацкой
челкой, отросшей и лезущей в глаза, подошла бы девочке, все еще
увлеченной кукольными чаепитиями, воспитанием канарейки или поиском
колец фей в саду перед домом.
Пять
тонких металлических колец в правом ухе с этим нежным образом никак
не увязывались.