— Это очень сложно, — притворно потупилась дочь полковника. — Все стихотворения так хороши, каждое по-своему, что выбрать лучшее почти невозможно. Но мне кажется, что стиль Франческо и Роберто более интересен, он явно является родоначальником нового слова в поэзии. Не удивлюсь, если вскоре у них будет множество подражателей. Так что объявляю победившим именно их стихотворение.
Винченцо с интересом оглядывал компанию. Трудно было понять, кто выглядел более потрясенным — Ферранте, приложивший все силы, чтобы выиграть конкурс, или Франческа с Роберто, сделавшие все, чтобы его проиграть. На лице Энрико было написано искреннее возмущение. Он бросал испепеляющие взгляды на ординарца друга и с трудом сдерживался, чтобы не высказаться о предвзятости жюри.
— Но из-за этого решения возникла следующая проблема, — продолжала Изабелла, не обращая внимания на волнения среди конкурсантов. — Я обещала поцелуй победителю, а их двое. Я не могу целовать всех подряд, это как-то неприлично.
— Я отказываюсь в пользу моего старшего друга, — моментально нашлась Франческа, состояние которой еще ухудшилось при мысли о том, что, не дай Богиня, ей придется сегодня еще и целоваться с какой-то там девицей. — Он больше достоин награды.
— Я не могу принять такую жертву, — не согласился Роберто. — Это будет неблагородно с моей стороны. Идея стихотворения твоя, и, значит, ты являешься главным претендентом на награду.
— Я обет дал, — парировала Ческа. — Не целоваться до восемнадцати.
— Ты же сам сказал, что тебе восемнадцать, еще в дилижансе.
— Я сказал «восемнадцать будет», ты просто не услышал.
— Франческо, Роберто, не надо ссориться, — недовольно сказала Изабелла. — Если вы не можете решить между собой, кто из вас более достоин, то придется мне пойти на нарушение приличий и поцеловать обоих.
Франческа с возмущением смотрела на приближающуюся Изабеллу. Да она лучше Винченцо поцелует, чем эту гадкую врунью! Вот еще выдумали — целоваться! Да благородные девицы вообще не должны целоваться с кем ни попадя! А ведь Роберто обещал, что они проиграют. Девушка с надеждой посмотрела на друга, но тот казался не менее потрясенным, чем она. Поцелуй с дочерью полковника надвигался неотвратимо, как сходящая с гор снежная лавина, и избежать его, похоже, было уже невозможно.