- Нужно дать бой, - первым высказался Багратион. – Постоянные
отступления плохо влияют на моральный дух армии, да и не дело это
отдавать один за другим врагу русские города.
- Поддерживаю! – Константин рванул ворот – в помещении стояла
духота и все быстро начали быть похожими на перезревшие на солнце
помидоры – и вскочил на ноги. Он, как всегда, предпочитал больше
говорить, чем думать, да еще и к главнокомандующему армией
относился с определенным подозрением, являясь неформальным главой
«русской партии» в вооруженных силах. – Нам не для того государь и
отечество дало в руки оружие, чтобы мы отдавали нашу землю врагу
без боя.
- Давать решительный отпор тогда, когда у Бонапарта под рукой
армия на сто тысяч штыков больше нашей? – Удивленно переспросил
Раевский. Николай Николаевич мне вообще очень нравился своей
основательностью и здравой осторожностью, которую только совсем
недалекий человек мог бы назвать трусостью. – Послушайте, Минск —
это не Россия его и сдать можно, а вот какие последствия для
государства принесет поражение, буде такое произойдет, сложно даже
представить.
Мнения в итоге разделились примерно пятьдесят на пятьдесят. К
счастью решающий голос был за Барклаем, и я не сомневался в том,
что выберет этот русский шотландец. Он вроде бы и в тот раз был за
оставление Москвы, Минском же он пожертвует вообще без какого-либо
душевного терзания.
- А вы что думаете Николай Павлович? – Неожиданно обратился
Михаил Богданович ко мне сидящему в дальнем конце стола и делающему
заметки в блокноте, так сказать, для потомков. Вопрос был задан,
что называется, умыслом. Мы с военным министром много
контактировали последние пару лет, как по поводу перевооружения
армии, так и касательно планов на будущую кампанию, и он не мог не
понимать, что я тоже выскажусь за отступление.
- Не думаю, что имею права голоса в данном случае, - я отложил
карандаш и блокнот и встал дабы ответить главнокомандующему.
Происхождение - происхождением, а субординация -субординацией.
- А вы попробуйте, а мы уж сами решим полезно для нас это будет
или нет, - усмехнулся Барклай на мою попытку съехать. Вот уж чего
мне только не хватало так это славы пораженца.
- Хорошо, - я кивнул, собираясь с мыслями и начал совсем не так,
как от меня ожидал Михаил Богданович. – Бой дать нужно. Нужно,
однако генеральное сражение при таком соотношении сил считаю
изощренным способом самоубийства. А вот потрепать хорошенько
французский авангард, так чтобы притормозить противника на
несколько дней, после чего отойти за реку, уничтожив естественно
все мосты – такой вариант развития событий видится мне достаточно
здравым.