Они мельком осмотрели группу
картин с членами его семьи и родственниками и остановились у
небольшого темного полотна.
— Это она, — голос советника
наполнился печалью и нежностью. — Моя Нэвия.
Девушка стояла вполоборота к
зрителю, и ее силуэт словно проступал из мрака. Хрупкое обнаженное
плечо, нежный овал лица, задумчивый взгляд, направленный куда-то в
пустоту.
— Она такая красивая, —
вздохнула Элия.
Она действительно была очень
красивой. Темные вьющиеся волосы, почти сливающиеся с фоном, были
собраны вверх в небрежный пучок, из которого торчала тонкая
испачканная кисть. Одна сбежавшая прядка спускалась вдоль длинной
шеи и ложилась тонким завитком на изящную линию ключицы. Возле
пухлых красиво очерченных губ темнело неровное пятнышко, которое
Эви сначала приняла за родинку, но, присмотревшись, поняла, что это
краска. Только глаза, темно-карие, в обрамлении густых пушистых
ресниц… в них не было света. Взгляд, устремленный в пустоту, был
каким-то безжизненным и обреченным. Казалось, она глубоко
несчастна, и этого уже не изменишь.

Дэин тяжело вздохнул и повел их
дальше.
Миновав несколько картин с
животными и восхитительный большой пейзаж со скалистым обрывом и
возвышающимся над ним бело-голубым, будто прозрачным на фоне неба,
замком, они подошли к месту, которое он хотел им показать.
Центральную часть галереи занимали изображения королевской
семьи.
Сцены были разными, но ни на
одной из них король не позировал, будто художница воссоздала их по
памяти. То он сидел на троне вдалеке, и его силуэт виднелся лишь
частично поверх голов персон, собравшихся на аудиенции. То стоял на
балконе над ареной, а позади него в тени угадывались фигуры женщины
и двух молодых мужчин. На одной из картин король играл с советником
Дэином в шахматы, а на скамеечке у его ног сидела женщина, положив
голову ему на колени.
И наконец, здесь было несколько
портретов красивого юноши — от мальчишки до почти зрелого мужчины.
Казалось, Нэвия вложила в них все свое мастерство, потому что юноша
был прекрасен. В нем угадывалось врожденное благородство и какая-то
внутренняя сила, при этом ореховые глаза сияли теплом, а в уголках
рта таилась мальчишеская улыбка. Одетый в светлые одежды, вышитые
золотом, он будто светился, даже кожа была словно покрыта золотой
пыльцой, поблескивающей на солнце.