Они медленно шли вдоль галереи,
продолжая рассматривать картины его дочери, пока он
рассказывал.
— Принц Эрон является
незаконнорожденным сыном короля. Отец его признал, но в линии
наследования он все равно не значился. До тех пор пока Элиф не
погиб.
— Незаконнорожденным? —
переспросила Эви. — Его величество изменял жене?
— Принц Эрон родился до брака,
— пояснил он. — Король очень любил мать Эрона, но не мог на ней
жениться... в силу определенных причин.
— Потому что она ему не ровня?
— уточнила Элия, и ее губы скривились в гримасе. — У нас тоже
придают слишком много важности бракам из высших слоев.
— Да, что-то в этом роде, — не
стал вдаваться в подробности советник Дэин. — В любом случае,
вскоре после рождения Эрона королю пришлось жениться на подходящей
девушке. От этого брака родился законный наследник — принц Элиф.
Королева умерла родами, но король не пожелал жениться снова,
поэтому больше наследников у него не было.
— Как он погиб? — спросила Эви.
— Принц Элиф.
Советник неожиданно задумался
над ответом. В груди шевельнулось нехорошее предчувствие. Как мог
умереть молодой и здоровый сын короля? Явно не своей
смертью.
— Сгорел при пожаре, — наконец
ответил он. — Это была трагедия для нас всех. Особенно для принца
Эрона.
Они дошли до конца галереи и
повернули обратно. Солнце уже садилось, и в комнате начало темнеть.
Служанки, шедшие безмолвными тенями позади них, зажгли
лампы.
«Угасший свет солнца», —
подумала Эви, бросив последний взгляд на темный портрет Нэвии.
Больше вопросов она не задавала.
Уже позже, ворочаясь в слишком
мягкой постели перед сном, она не могла выбросить из головы образы
трех молодых людей и ту печаль, с которой советник Дэин говорил о
каждом из них. Засыпая, она вспомнила слова, что он сказал на
прощание.
«Завтра великий день. Да укажут вам боги правильный
путь».
Две фигуры, закутанные в ткани
с головы до ног, медленно шли по широкому проходу в сопровождении
Дэина, нескольких рабынь и стражников, и тихий ропот советников
катился по залу, словно приливная волна. Выпрямившись перед лицом
неизбежного, Эрон сделал глубокий вдох. Сегодня одна из девушек
станет его пожизненным грузом, будто он раб, укравший хозяйское
золото, и теперь вынужден до конца дней носить камень на шее. От
этой мысли снова захотелось сбежать.