Я тяжело вздохнул, искренне надеясь,
что подобное наглое вмешательство в историю заметит кто-нибудь из
Хронопатруля и ко мне прибудут на помощь, и ответил:
— Даю вам слово очень умного ребёнка,
ваше величество, ваше имя войдёт в века. Только личная просьба, по
прибытии в Англию выгоните, пожалуйста, из леса Шер человечка в
обтягивающих зелёных штанах и дурацкой шляпой с пером на
голове.
Ричард непонимающе на меня
посмотрел.
— Про последнее забудьте. Вы
согласны? Я отвожу вас до Венеции, даю вам приют, пока вы сами не
осмотритесь и не поймёте обстановку, вы же обещаете мне рассказать
о ваших битвах и соблюдать инкогнито, а то мне за подобные фортели
по вашему укрыванию может прилететь от Святого престола так, что
мало не покажется.
Он вместо ответа протянул мне руку,
которую я пожал.
— До самого последнего момента
придерживайтесь наших договорённостей, — я встал и попрощался, —
когда отплываем?
— Через десять дней, мне нужно
передать управление городом и уладить оставшиеся вопросы, — трезвый
как стёклышко король сидел, опершись на меч, смотря в сторону моря,
а ветер развевал его волосы, словно львиную гриву. Можно было
всплакнуть от умиления, но, к счастью, у меня имелись другие
дела.
На выходе из дворца меня поймал
архиепископ Убальдо Ланфранки. Обрадовавшись, что я ещё не отбыл,
он протянул мне ещё мешок с письмами.
— А вы почему, ваше
высокопреосвященство, ещё здесь? — удивился я. — Почти все корабли
убыли, в порту осталось не больше десятка транспортов.
— Заканчиваю свои дела, хочу вывезти
больше земли с Голгофы, — отмахнулся он, — арабы всё затягивают
поставку.
— Земли? Зачем она вам? — искренне
удивился я.
— Хочу разместить её на кладбище
своего монастыря, это ведь та самая земля, по которой Господь наш,
Иисус Христос, шёл к месту принятия мук за грехи человеческие.
Внезапно у меня в голове словно
закрутились шестерёнки, как в игровых автоматах, и, докрутившись,
выстроились в один ряд с надписями: «земля с Голгофы», «священные
артефакты», «деньги».
— Удачи вам, ваше
высокопреосвященство, — я низко ему поклонился, — это поступок
настоящего христианина.
Он покивал, простившись и заспешил по
своим делам. Я же, метнувшись к паланкину, который охраняли мои
солдаты, быстро крикнул.
— В порт, бегом!
***
Дядя ожидал меня на палубе, готовясь
к отплытию. На всякий случай, если бы разговор с королём не
заладился, я подстраховался немедленным отплытием. Хорошо, что мы с
ним договорились.