Фигаро еще с вечера предупредил, что позавтракает в городе (о
чем сейчас, вдыхая аромат пирожков, он и сокрушался), но труба, как
говорится, звала. Он оделся, нахлобучил свой любимый котелок
темно-зеленого фетра, провел рукой по щеке и пришел к выводу, что
бритва с пеной могут обождать. Сунув в карман револьвер, он
подхватил саквояж и шагнул за порог.
Во дворе его уже ждала открытая коляска, запряженная парой
недурных лошадей: Матик расстарался. В коляске никого не было,
однако Фигаро не успел даже открыть рта, как кучер – вихрастый
шатен лет сорока, облаченный в темно-синюю шинель, сапоги и
почтовую фуражку с молниями, повернулся к нему, широко улыбнулся,
спрыгнул на землю, сорвал с руки белую перчатку и протянул
руку.
- Я Гастон, заместитель городского головы. Буду Вам показывать,
что да как.
- Ага! – Фигаро сощурился. – То есть господин Матик решили
самоустраниться, дабы не испачкать рукава, а Вас, мил-человек,
использовать как затычку для своей задницы-с?
- Ну, в общем, да, – кивнул Гастон и расхохотался. Смех у него,
надо сказать, был заразительный: Фигаро поймал себя на том, что
улыбается. Зам Матика начинал ему нравиться, хотя сразу становилось
ясно, что за лубочной простотой скрывается прямота штопора и
полномочия Пилата – голова был не дурак. Фигаро пожал протянутую
руку и забрался в коляску. Гастон сел напротив, сдул с рукава
невидимую пылинку и спросил:
- Ну-с, куда поедем первым делом? В морг?
- Фу, ну что за предложение, в самом деле? – Фигаро скривился. –
Предлагать незнакомому человеку, который, к тому же, с утра не
покушамши, скататься в гости к покойнику – фу! Этого клиента мы
всегда успеем навестить; думаю, что он от нас никуда не денется,
если, конечно, Матик не развел у себя в городе банду некролекарей.
А поедем мы с Вами, любезный, на место преступления. Вы, заодно,
мне все и расскажете по дороге…
…Гастон не пересел на место кучера, а просто провел рукой над
козлами. Воздух над лошадями задрожал, и они послушно тронулись с
места. Фигаро нахмурился. Контроль психики – даже животных – уже
был ворожбой на грани фола, а управление гужевым транспортом таким
способом в городской черте сулило немалый штраф. То есть
следователю как бы намекали: ты-то, конечно, милый, следователь ДДД
и все такое, да только не забывай, сахарный, под кем
ходишь.