* * *
К рассвету 16-го мая положение для РККА на Керченском
полуострове сложилось критическое, весь город Керчь и порт уже
полностью контролировались противником. Немцы установили свои
орудия на господствующей высоте, на горе Митридат. А последний
оплот обороны, крепость Ак-Бурун была оставлена. С этого момента
отряд Ягунова остался, фактически, один на один с противником.
Обойдя Аджимушкай с севера, сорок вражеских танков при поддержке
пехоты устремились в атаку в сторону переправ. Но, в глубине
обороны переправы защищали еще и зенитчики. Орудия 638-го зенитного
полка достойно встретили панцеры, подбив прямой наводкой дюжину
машин, а огонь зенитных пулеметов уничтожил больше роты немецких
пехотинцев. Атака захлебнулась. С боем противник отошел, но взял
Аджимушкай в полукольцо с севера.
Линию обороны западнее каменоломен тоже удержать не удалось.
Телефонная связь не работала, и полковник Ягунов послал донесение в
Еникале, в штаб 51-й армии со связистом-курьером. В половину
десятого Ягунов докладывал, что немцы с шестнадцатью танками
овладели самим поселком Аджимушкай. Контратаки не принесли
результата, потому что артиллерийскую батарею, расположенную на
Царском кургане, гитлеровцы к тому моменту уже полностью
разгромили, создав угрозу полного окружения. Ягунов ждал приказа на
эвакуацию, но его не последовало. Связист до штаба в Еникале так и
не добрался.
* * *
В ночь на 16-е мая Тороев впервые оказался внутри катакомб
Аджимушкая. После танковой атаки выяснилось, что он ранен осколком
в голову. Острый осколок мины впился в кость возле виска, но череп
не пробил. Так и торчал наружу. Вероятно, был уже на излете.
Поначалу, во время боя, Тороев даже не почувствовал ранения. Боль
пришла уже позже, когда его на носилках отнесли в самую глубину
тоннелей, в госпиталь. Он лежал в темноте у слегка влажной стены,
ожидая, когда врачи освободятся, и очередь дойдет до его раны.
Тут-то он и увидел впервые своего внука.
Возможно из-за ранения, но его шаманская способность смотреть
сквозь время резко усилилась. Он явственно увидел и свою судьбу, и
что большинство тех, кто оказался вместе с ним в этих каменоломнях
погибнут, и лишь некоторые выживут, но пройдут через весь ужас
немецкого плена. А этого Тороев допустить не хотел. Видел он и то,
что влияние места силы, на котором был построен курган по
соседству, распространяет влияние и на сами каменоломни, а потому и
в этом месте имеется возможность изменить ход событий. Дух великого
шамана Тарунгая подсказывал ему, что есть возможность создать новую
ветвь событий, которая начнет расти из этого места. Только Тороев
пока не знал, как это может получиться. «Он поможет. Твой внук», —
сказал Тарунгай и показал ему внука, раздвинув завесу времени. В
тот момент Тороев потянулся к нему и вошел в его сон.