Паштет. Плата за выход - страница 17

Шрифт
Интервал


И, произнося краткую здравицу, похоже, не понятую швейцарцем, но, тем не менее, им поддержанную, хауптманн, делая вид, что смакует вино, теперь уже цепко и старательно осмотрел гостя. И впал в такое оцепенение, что если бы не Маннергейм, начавший, в меру понимания обеих сторон, обсуждать вкус вина со швейцарцем, то, пожалуй, гость бы что-то заподозрил.

Перед Наковальней сидел молодой мужчина, очень и очень крепкий, здоровый и хорошо кормленый. При этом одет он был в какую-то совершенно простолюдинскую одежду. Стеганая военная куртка, похожая на гамбезоны или как их называли местные - тигелеи. Такие же штаны, кожаные сапоги, странноватый берет.

НО! Какого КАЧЕСТВА была эта одежда! Швы, материал, детали… Сапоги, по виду самые простые, сшиты по - московитски - эти варвары вшивают голенище в головку, европейцы делают наоборот. Но КАК они сшиты! Невиданно ровные стежки. Ювелирные швы.

Генрих попробовал представить, сколько стоят такие сапоги… и понял, что, вероятно, он значительно беднее этого чертова швейцарца! Даже сапоги стоили столько, что он едва смог бы их купить! А вся его одежда…

А ружье? Двуствольное, замки замотаны тряпкой, но отчего-то опытный хауптманн чутьем вояки знал – не фитильные, как минимум – колесцовые, а то и ударные испанские новомодные. Но, даже не видя замков, только от взгляда на стволы – у Наковальни стали раздуваться ноздри, как у почуявшего кровь волка. Стенки стволов в дульной части были тонюсенькие, чуть толще пергамента! И соединены были стволы так искусно, как еще и не приходилось видеть Генриху, уж немало оружия в руках подержавшему, в том числе и многоствольного. Такая толщина металла означала, что или ружье непременно разорвалось бы при выстреле, или то, что металл на стволах – высочайшего, небывалого качества! Очень изысканно сделанный приклад, хороший мастер делал, добротное оружие всегда удобно и красиво.

И ценно. А стоит такое ружье… Хауптманн снова прикинул, и снова огорчился – даже после окончания найма у короля Йохана, и всех выплат, он, наверное, не смог бы такого ружья купить. Нож на поясе швейцарца не отличался чем-то особенным – но по поводу его качества и стоимости Наковальня уже не сомневался. Как и по поводу прочей амуниции и снаряжения этого «лекаря».

Он весь стоит втрое дороже, чем вся наша «рота», вместе с пушкой! - мелькнула мысль в голове Геринга. Он даже подумал, что если «швейцарский лекарь Пауль» пропадет в этой забытой Богом московитской деревне… Но, словно прочитав его мысли, с намеком кашлянул Карл. И Наковальня поспешно отогнал кровожадные помыслы… до поры, как минимум. И дело было именно в том, сколько стоило все, что было при этом Пауле. Никто не станет просто так шляться, нося на себе целое состояние.