Гулкий вздох огорчения и
разочарования прокатился по толпе людей, но слышалась и пара
радостных голосов, выигравших состояние на ставке.
— Говорил тебе, не спорь с ним, —
флегматично заявил стоявший рядом сеньор Франческо, когда Бертуччи
горестно стал подсчитывать убытки от заключённых пари.
— Это всё потом, — отмахнулся я, —
нужно показать всем, что бригантина умеет плавать. Так что,
капитан, зовите команду, покажем, что умеет эта красавица.
Тот кивнул и, раздвигая знатных
людей, стоявших рядом с нами, особняком от простого народа, зычно
стал раздавать приказы. Тут же отобранные и обученные нами матросы
бросились на борт, готовя корабль к первому выходу в море. Минимум
припасов был уже заложен, нам хватит на неделю пути, на большее я и
не рассчитывал, решив только проверить мореходные свойства своей
новой любимицы.
— А да, кстати, — сеньор Франческо
повернулся ко мне, — а как ты назвал корабль?
Я легко улыбнулся.
— Только не обижайтесь, сеньор
Франческо. Это просто шутка.
Тот моментально нахмурился.
— Витале, мне нельзя волноваться,
доктор запретил!
— В общем, сами всё увидите, — я
помахал ему рукой и направился в сторону бригантины.
Всего за двадцать минут она была
готова к отходу, сначала на бушприте появились кливера, которые,
натягиваемые ветром, стали медленно тянуть корабль в сторону выхода
из гавани Арсенала, затем Бертуччи осторожно поставил стаксели,
фок-марсель, и, когда мы, осторожно маневрируя, вышли в свободную
от других кораблей зону, народ на пристанях и берегу ахнул, когда
наверху мачт новинки взметнулась громада парусов. Их было столько,
что казалось, на море появилось небольшое облако. Столько никто и
никогда в своей жизни не видел. Тут же с задней части кормы было
стянуто льняное покрывало, показывая скрытое до этой поры имя
корабля.
Сеньор Франческо схватился за сердце,
его дочь яростно закусила губу, а её лучшая подруга Елена
покраснела от шеи до самых кончиков ушей. Лица многих взрослых из
влиятельных домов повернулись к ней, а в это время корабль с
золотым профилем девушки, ниже которого были закреплены бронзовые
буквы, складывающиеся в имя «Елена», быстро набирая ход, скрылся за
одним из островов.
— Чудо! Это просто чудо, Витале! —
кричал Бертуччи, который, удерживаясь за кливер-леер, балансировал
на тонком утлегаре бушприта, вдыхая свежий ветер, и веселился
словно ребёнок, поскольку бригантина набрала весьма приличную
скорость по расчётам моего симбионта, примерно в
двенадцать-четырнадцать узлов. С лёгкостью, словно стоячих, обходя
все попадающиеся нам по пути суда. Гребцы, а главное, капитаны
которых, удивлённо собираясь у одного из бортов, ещё долго смотрели
нам вслед.