За окнами застучал дождь. Холодный
ветер подул через щели между камнями. Деваст встал с колен и
подошел к небольшому окну. Его комната располагалась на втором
этаже, откуда можно было просмотреть весь внутренний двор
монастыря: храм с колокольней, колодец, амбар, курятник да
несколько загонов.
Послушник прислонился лбом к
оконному уступу и вдохнул влажный воздух полными легкими. Через
белую пелену воды он разглядел на другой стороне двора черные
силуэты. Прислужники крутились под козырьком у храма. Один махал
рукой, призывая второго бежать по направлению келий. В небе над
ними то и дело вспыхивали молнии. Страшно гремела округа. Молодые
трудники вздрагивали и с опаской поднимали глаза. Потом тот из них,
что оказался храбрее, все же осмелился выйти под дождь и
побежал.
Через минуту он был здесь. Деваст
услышал гулкие шаги в коридоре на первом этаже, и снова все стихло.
Стихло до тех пор, покуда в дверь не постучались.
— Брат, ты здесь? — дрожащий от
холода голосок послышался по ту сторону деревянной перегородки.
Деваст обернулся, но ничего не
ответил. Молодой послушник отворил дверь, не дожидаясь его
разрешения.
— Ух, — выдохнул он, застыв на
пороге. — Господь изводит ветр из хранилищ своих. Уж не шлет ли он
нам знамение?
Юноша отряхнул подрясник от воды и
посмотрел на Деваста таким странным взглядом, будто рассматривал
невиданное доселе существо.
— Ты пришел поговорить о знамении,
брат? — устало спросил отшельник.
— Нет. Отец Мирча, — служитель
переступил с ноги на ногу, — в храм тебя зовет прямо сейчас.
Говорит, важное дело.
— Настолько важное? — Деваст
взглянул на реки воды за окном и устало помассировал переносицу. —
Что же, есть ли выбор? Поплывем.
Вдвоем они покинули келью. Юноша
сопроводил отшельника до храма и, промочив последние нитки одежды,
вернулся в монашеский дом. В священную обитель Деваст вошел один.
Почистив обувь на пороге, он направился вдоль лавок и,
поздоровавшись с извозчиком Иоаном у солеи, юркнул к южным воротам,
где его дожидался казначей Левий.
— Отец Мирча в алтаре, — тихо
сообщил тот, хмуро окинув послушника взглядом. — Входи. Внутри
крестно поклонись.
Он отошел, пропуская Деваста вперед.
Смятенный излишним вниманием к своей персоне, послушник сделал так,
как ему велели: открыв дверь, ступил в жертвенник и безвольно
склонил голову.