В крайнем случае, как мне казалось, всегда можно было замотать
лицо башлыком. А там – оно все-таки все равно отрастет. Если верить
моим картам, от того места, где мы должны были выйти на просеку, до
Судженских угольных копей – по меньшей мере пятьдесят верст. Путь
не на один день.
Тугояковка исчезла под обледенелыми камнями, и вместе с ручьем,
руслом которого вы пользовались вместо дороги, завершился самый
протяженный этап моего броска через тайгу.
К истоку вышли сразу после обеда. Но сходу штурмовать заросший
диким лесом и заваленный снегом перевал не стали. Проводники
предпочитали все делать размеренно, без рывков и героизма. И я с
ними не спорил. Во-первых, мы не на войне, где от скорости этого
рейда могли бы зависеть чьи-то жизни. А во-вторых, я никуда не
торопился. Письма отправлены и раньше чем через месяц ответа ждать
глупо. Пара лишних дней в пути ничего в моей жизни изменить не
могли.
А быть может, я просто, не заметив как, вжился уже в этот мир.
Смирился с его неторопливостью и философским отношением к событиям
вокруг.
- Хотел посоветоваться с тобой о собаках, - усаживаясь рядом с
Рашитом, начал я, когда лагерь был разбит, и над костром повис
котелок. – Обещал одному… важному человеку несколько щенков. Он
заядлый охотник, но наших лаек не знает.
- Тогда зачем ему щенки? – удивился татарин. – Разве он сумеет
их правильно натаскать?
- Ему служат люди, разбирающиеся в охотничьих псах.
- Ха. Тогда почему у него еще нет хороших собак? – разулыбался
проводник. – Или этот твой господин такой же, как тот Суранов?
Снова нос кверху, локти в стороны – поза надменного, но глупого
человека.
- Он, этот господин, живет так далеко, что там и не знали прежде
о наших лайках, - попытался оправдать я царя и его егерей.
- Так далеко?
- Четыре тысячи верст, - кивнул я. – Я чуть не месяц ехал.
- Глухомань, - согласился со мной татарин. – В таких местах без
собак совсем тяжело. У Бурангула Ганиева сука принесла щенков…
Добрые охотники будут…
Проводники обменялись несколькими фразами на своем языке и,
видимо, друг с другом согласились. Старший из казаков, который
понимал татарский, тоже заинтересовался.
- Он дорого их продает, - хитро сощурился Рашит. – Рубль за
каждого просит…
- Ох, - выдохнул младший казак. – А ты, Рашитка, врать-то
горазд! Чай не крокодила заморская, а лайка!