- А тот чего? Не в жисть не поверю, что Акулов да слово в карман
спрятал!
- Дык и не спрятал. Прохоровский мальчонка… Ну того, что варежки
из лосячьей кожи шьет… Ну с Болота! Во-о-от! Пацан-то евойный в
посыльных у Лерхова нашего служил, а там и гимназю закончил. Его
писарем в Магистрат приняли, парнишка-то с головой и буквы
складывать мастер. Вот он батяне и пересказал, как Акулов-то с
Тецковым ор на весь Обруб подняли.
- Дык, а чего шумели-то?
- Так Акулов все напирал. Вернется, дескать, бывший губернатор,
куда он от усадьбы своей богатой денется?! Люди со всех краем на
чудо такое посмотреть приходят…
- А Тецков чего?
- А, кричит – ну и вернется, нам-то чего? А Акулов – глотка-то у
иво что труба Иерихонская - мол, а ну как новый начальник немчика
нашего из Томска выгонять станет? А бывший-то и тебе и мне и,
почитай, всему городу, столько добра принес, что и сравнить не с
кем. Как же можно-то его выгонять?
- А этот, новый начальник, - решился поинтересоваться я,
прикрыв, на всякий случай нижнюю часть лица башлыком. – Уж не родня
ли нашему Родзянко, Николаю Павловичу? Тому, что советником при
губернском правлении?
- Ага! – обрадовался мужичок. – Вот и обчество попервой так
решило. Ан нет! Фамилия одинаковая, а род, видно, разный! Нашему
Родзянке-то теперича точно жизни не станет. Их ведь путать будут, а
какому начальнику это по сердцу?
- Отчего же? – удивился я. – Одна фамилия – это же не повод…
- Ты, твое благородие, видно, за старшего у вас? – прищурился
политически подкованный извозчик.
- Вроде того.
- Поди, и чин имеешь? Хорунжий, али сотник?
- И что?
- А то, твое благородие! Ты вот годами молод еще, высоко
взлететь еще можешь, коли Бог не выдаст. Вот в высокие чины
выйдешь, тоды и припомни что скажу! Никак не может быть двух
начальников! У их ведь, у высокородных, как? Скажет кто, к примеру
– Лерхов – и людишки уже знают – ага, генерал. Важная птица! С
цесаревичем дружбу водит. К царю на охоты ездил. Сам Асташев с ним
первый здоровкается. А ежели скажут теперь – Родзянко? И начнет
народишко болтать – кто да какой, мол? Тот, что Павлович, али
Васильевич? А иные, кто, так и перепутать могут… Бумаги, опять
же…
- Бумаги?
- Ну да. Начертит начальник-то новый имечко свое на бумаге, а
люди и ну давай затылки чесать. Кто из них написал? Тот, что
старый, по правлению чиновник, или новый – который наиглавнейший
начальник? Вот и выходит, твое благородие, что надобно нашему-то
Родзянке, пока новый не прибыл, выписываться куда-нито… Иначе,
могут так заслать, что жизни не рад будешь.