– У нас так. Самец выбирает. Я – самец. Своих жен выбирал сам.
Всегда.
Ливьен передернуло. К тому же еще и многоженство.
Тем временем ее спутник сделал какое-то неуловимое движение, и в
его свободной руке появилась стрела, точно такая же, как те, что
отогнали кота. Он что-то сердито проворчал, переломил стрелу
пополам и бросил обломки под ноги. Ливьен не сразу поняла, что
произошло. А когда поняла, поразилась: он на лету поймал стрелу,
посланную кем-то ему в спину! Его поистине дикарские слух и
ловкость еще раз указали ей на разделяющую их пропасть.
Через несколько секунд стая ураний пролетела над их головами, и
Ливьен сообразила, что они с Рамбаем двигаются пешком только
потому, что он заметил повреждение ее крыла.
– Зачем тебе жена маака? – первой нарушила она наступившее
молчание и, преодолев смущение, обосновала свой риторический
вопрос: – Я не смогу продолжить твой род.
– Сможешь! – радостно сообщил он, остановившись, и поощрительно
улыбнулся, вводя Ливьен в краску. – Сможешь, сможешь. Меня
воспитало племя. Но мои родители жили в Городе.
Вот оно что. Ливьен слышала о случаях, когда заблудившуюся в
лесу молодую бабочку маака подбирали и воспитывали дикари. Но она
слышала так же, что найденыш при этом так никогда и не становился
полноправным членом племени, был всячески угнетаем и унижаем. Что с
этим самцом дело обстоит совсем не так, тут же подтвердил он сам,
говоря без гордости, а, как бы, просто констатируя факты:
– Рамбай самый меткий и самый сильный, самый смелый и самый
хитрый. Рамбай давно бы стал вождем, если бы имел потомство. Все
мои жены были бесплодными, потому что я – маака. Роди мне несколько
личинок, и я отпущу тебя. Если захочешь. Лучше – если не захочешь,
– добавил он, а затем спросил: – Имя твое как?
– Ливьен.
– Ливьен, – повторил он задумчиво улыбаясь. – Ливьен красивая. –
И вдруг беззастенчиво погладил ее неприкрытую грудь. У нее
перехватило дыхание.
– А если ты мне не нравишься?! – выдавила она.
– Будешь жить со мной, пока не понравлюсь. Рамбаю нужна жена, а
не рабыня.
И он повлек ее дальше.
Этот дикарь не только хорош собой, но не лишен и своеобразного
благородства, – отметила она про себя. Однако, в контексте его
притязаний, выказывать свою симпатию решила не спешить.
Наконец-то стало возможным определить хотя бы время: чуть
забрезжил рассвет. Рамбай вновь остановился.