— Я не хотела никуда
ехать, — тихо сказала Дара, когда за ужином кьяр, так стремительно и неожиданно
ставший ей мужем, поинтересовался, отчего она грустит.
— А раньше почему
смолчала? — Харольд сел рядом с Дарайей, но так, чтобы не касаться её лишний
раз и не нервировать прямым взглядом, подкладывая из общей миски самые вкусные
кусочки мяса и овощей.
— Потому что не имела
права голоса, — тихо ответила Дарайя, остановив раскрытой ладошкой руку
Харольда, не давая добавить ещё кусочек мяса. Видимо больше она уже не хотела.
— Как так? — Харольд не
стал настаивать, забрав наколотый на нож кусок себе в миску. — Рабства,
насколько знаю, в княжестве нет.
— Причина была другая.
Но не намного легче, — девушка грустно улыбнулась.
— Расскажешь? — Харольд
и тут не стал давить, предлагая выбор. Наверно именно это и сработало.
— Если тебе интересно,
расскажу. У меня есть слабый дар к магии, как сказал староста, и я очень хотела
его развить, чтоб тоже приносить пользу. Староста нашей деревни дал мне письмо
к магу нашего князя, которого ещё волхвом кличут, мол, иди, просись к нему в
ученики. Может он сможет раскрыть твой дар или хотя бы научить толком его
использовать. Вот только все знали, что кандидаты в его ученики проходят
проверку. И если, по мнению мага, ты не подходишь, то он отдаёт твою судьбу в
руки князя, а уж тот решает — кем ты дальше будешь: служанкой ли на побегушках,
кухаркой, постельной грелкой самого князя, или поломойкой. Как скажет, так и
будет. И не прошедший испытания мага потом права голоса не имеет, молча
повинуясь воле князя.
— Понятно, — кивнул
Харольд, стараясь взять себя в руки, но ходящие на лице желваки говорили о том,
что пока ему это не удаётся в полной мере. Однако голос был спокойным и ровным.
— У тебя там кто-то из родных остался?
— Нет, я — сирота, —
отрицательно помахала головой Дарайя. — Семь лет назад моих родителей зверь
задрал в лесу. После этого за мной приглядывал староста деревни. К себе в дом
сперва хотел взять, но жена его не позволила, у них самих детей много, чтоб ещё
и я поместилась. Так что жила сама, а старосте с женой помогала вести
хозяйство. Только вот кроме как с животными и огородом я ничем не занималась,
потому и не умею почти ничего другого. Но за это они меня подкармливали, когда
совсем тяжело было.