— Ты мало поела, Дарайя, — Харольд указал на её миску,
расписанную голубыми цветочками по ободку, снова меняя тему разговора. — Не
хочешь больше, или стесняешься?
— Зовите меня Дарой, — попросила девушка, — полным именем
меня называли только когда ругали. И не беспокойтесь, кьяр, я не привыкла много
есть, так что…
— Не привыкла, потому что особо нечего было есть? — уточнил
Харольд.
— Да, — тихо ответила Дара и отпустила голову.
— Исправим, — Харольд протянул яблоко так, чтобы оно
точно попалось на глаза Даре. — И зови меня — Хар. Так меня зовут братья и
отец. Ты мне теперь не чужая, так что уж не откажи.
— Хорошо, Хар, — Дара с удивлением подняла глаза на мужа
ещё на его фразе о том, что она — не чужая, и теперь не стесняясь,
разглядывала. Надо же — не чужая! Да её, после смерти родителей, даже в своей,
родной деревне, считали чужой. По крайней мере, относились к ней именно так. А
тут вдруг заморские чужеземцы, варвары, и — не чужая! — А можно мне… — Дара
замялась, но всё же робко договорила, — можно мне одну сладкую булочку? Хоть
самую маленькую?
— Конечно можно, — Хар обрадовался — девушка ест и
попросила то, что ей хотелось, видимо, очень сильно, раз даже страх и смущение
пересилила. — Я купил их побольше. Есть просто сладкие, а есть с малиной. Какую
хочешь?
— С малиной, — лёгкая улыбка осветила лицо Дары. Хлеб ей
если и доставался дома, то только чёрствый, но и это было праздником. А тут —
булочки, мягкие, сладкие, да ещё и с малиной!
— Держи, — Хар, быстро вернувшись, протянул витую сдобу
Даре, которая выпалила «Спасибо!» и даже, в порыве благодарности, бросилась к
нему и неловко, одной рукой, свободной от булки, обняла за шею. Правда тут же
отпустила, смутившись и заливаясь румянцем.
— Ешь, птичка, — Хар улыбнулся на порыв девушки, но
комментировать не стал, чтобы не спугнуть. — Если что-то хочешь, или нужно
чего, говори, не стесняйся.
Взгляд Дары неожиданно
стал напряжённым, будто она боролась сама с собой. Но спустя пару минут
проблема была озвучена:
— Мне очень неловко,
Хар, но у меня возникла сложность. На вашем корабле нет отхожего места, а
опорожняться как вы — мужчины, за борт, а не смогу.
— Я подумал об этом ещё
на берегу. Когда ты по нужде отходила, — кивнул Хар, показывая, что всё понял,
но проблемы не видит. — Если тебе срочно надо, оставь булку, пойдём, покажу,
что я для тебя придумал. Потом доешь.