– Так я не понял, – уже с раздражением откликнулся
тот, насупившись, – меня что – всерьез за стену? Это,
типа, еретическое признание власти денег?
Курт поднял голову, оглядевшись, и положил вилку обратно.
Трактирщик исчез – то ли решил убраться подальше от
следователя, задающего вопросы, то ли очищал от многолетней пыли
одну из комнат; Карл-младший тоже не показывался.
– Кто и чем уплатил тебе за приготовление тел к
погребению? – спросил он, снова поворотившись к Бруно.
Тот застыл, хлопая глазами, и растерян, кажется, был
неподдельно.
– Каких тел? – оторопело пробормотал бродяга.
Курт нарочито тяжело вздохнул, упершись в стол локтями, и чуть
подался вперед, глядя на собеседника с сочувствием, будто на
душевнобольного.
– Послушай, неужто ты каждую неделю обряжаешь по
мертвецу? – не сумев уберечься от злорадного удовлетворения
при виде его почти испуга, поинтересовался он, усмехнувшись. –
Тогда нам действительно есть что обсудить; это уже болезнь.
– Вот черт возьми; это вы о тех двоих, что рысь
загрызла? – с невероятным облегчением выдохнул Бруно. –
Так бы и сказали. Вы уж больше не стращайте так честного
человека…
– Если честный человек пообещает следить за выражениями в
моем присутствии.
– Сегодня же пойду к нашему святому исповедаться в
богопротивной брани, – сокрушенно покачал головой бродяга.
Один удар – всего один удар, и эта ухмыляющаяся физиономия
уткнется в стол. С разбитым носом…
Курт встряхнул головой, осторожно переводя дыхание, и постарался
отогнать от себя гневные мысли, которым было сейчас не время и не
место. Как бы сегодня святому отцу не пришлось выслушивать исповедь
самого господина следователя; это кроме того, что злость мешает
работе, о чем наставниками было велено помнить не раз и не
десять…
– К делу, Бруно, – приказал он тихо.
Бродяга пожал плечами, перестав улыбаться, и уселся
поудобнее.
– За это платил капитан тутошнего барона самолично. Неплохо
заплатил, между прочим, на полстены бы потянуло.
– Кто обнаружил погибших?
– Капитан и обнаружил: – Бруно махнул рукой в сторону,
где остался вдалеке древний замок. – Их же рукой подать от
замка нашли. Когда-то, местные говорят, охота там была приличная, а
теперь барону не до того: горюет. Сын…
– Я знаю, – перебил Курт. – Дальше.
– Ну, чего дальше-то? Баронские люди перестали зверье
прореживать, оно и расплодилось. Страх потеряли – бегают, где
хотят. Иду как-то по подлеску, а там тетерев – здоровущий, как
хряк; пялится на меня, гад, и не улетает…