– Поговорить с родителями? – переспросил Ланц таким
тоном, словно его младший сослуживец и приятель внезапно вскочил на
стол и принялся танцевать на нем в чем мать родила. – И о чем,
абориген? Брось, это детские глупости. О чем ты только думаешь…
– О том, что его рассказ не столь уж глуп, если покопаться
в старых делах. Я всю прошлую зиму провел в архиве, перечитывая
отчеты…
– …столетней давности? – уточнил сослуживец. –
Мне ли рассказывать тебе, как тогда велись расследования и сколько
из этих отчетов имеют под собою хоть сколь-нибудь веское
основание.
– Я имею в виду, – пояснил Курт нерешительно, –
те отчеты, где упоминается нечто похожее. К примеру,
poltergeist[4]… Знаешь, столы, ездящие по дому, стук, шаги
в пустых комнатах… дыхание; о нем парень упоминал – громкое
дыхание в пустом шкафу…
– Resolutio[5] «отказать в расследовании» – и в
архив, – категорично подвел итог Ланц. – Вот когда в их
доме начнут ездить столы, и это увидит кто-то кроме мальчишки,
который по закону и показаний-то давать не имеет права в отсутствие
родителей, вот тогда мы и станем думать, как быть с пустыми или
полными шкафами. Дело в архив, и забудь об этой чепухе. Есть дела и
серьезнее, а главное – ближе к яви.
Еще минуту назад ухмыляющиеся лица сослуживцев осунулись и
посерьезнели так внезапно, что он нахмурился, вопрошающе
переглянувшись с помощником; Бруно пожал плечами.
– Что-то произошло? – спросил Курт, невольно понизив
голос, и Райзе тяжело вздохнул, сползя со стола, на котором сидел
во все время разговора.
– Еще неизвестно, но вскоре, убежден, произойдет. Чуть
менее чем за минуту до твоего прихода являлся наш агент в
магистрате с весьма скверными новостями: вчера вечером к ним со
слезами прибежала женщина – сказала, что пропала ее
одиннадцатилетняя дочь; девочки не было весь день. Сперва она
пыталась искать ее сама и только к вечеру пришла заявить о пропаже,
куда следует.
– Почему нас не оповестили?
– Потому, – пожал плечами Ланц, – что трупа пока
нет. А нет трупа, абориген, нет и убийства, нет убийства – нет
подозрений на то, что здесь замешана малефиция, а это означает, что
нет причин и к тому, чтобы ставить в известность Друденхаус. Вот
когда найдут труп…
– Полагаете, найдут? – тихо уточнил Бруно, и Ланц, не
оборачиваясь к нему, вздохнул: