— Вы… побеседовали с ним об этом?
— К тому времени его давно уже вздернули, — хмуро
отозвался фон Юнгинген, стерпев очередную снисходительную улыбку
Императора со стоическим спокойствием.
— И судя по тому, с какой готовностью вы вступили со мною в
переписку по этому поводу, — подвел итог Рудольф, — я
могу сказать, что сделать копию вы не успели. Верно?
— Наши братья не могли определить вот так, тотчас, всю
важность этой находки, — с видимым усилием признал Великий
Магистр. — За неделю, что карта была в наших руках, мы смогли
лишь перевести руны — подпись, сделанную составителем, и кое-какие
именования, сопоставить некоторые узнаваемые местности, пометив
спорные и неизвестные.
— Да, — наставительно поднял палец Рудольф. —
Неизвестная земля. С неизвестным вам названием.
— А вам, стало быть, известным, — усомнился фон
Юнгинген, и тот скромно пожал плечами:
— В общих чертах.
— Надо полагать, конгрегатские exquisitores[25]
вас просветили.
— Да, — уже серьезно, без насмешки, вздохнул
Рудольф. — Откровенно говоря, я древней историей дальних
земель никогда не интересовался, а уж земель неведомых — тем паче.
Посему, майстер фон Юнгинген, хоть сейчас я и стану просвещать вас,
по большому счету, мы с вами на равном положении невежд в сравнении
с инквизиторскими изыскателями. Одному Богу ведомо, откуда или от
кого они получают всевозможные сведения.
— Что ж, просвещайте, Ваше Величество. Одно мне уже ясно:
Лейв Счастливый, Лейв Эйрикссон, сын первооткрывателя Гренландии,
составил карту неведомого берега. Неужто вам известно, с чьих
слов?
— Лейв Счастливый побывал на тех землях, майстер фон
Юнгинген, — отчего-то понизив голос, с невольной
торжественностью сообщил Рудольф. — И доказательства тому — не
только героические саги сомнительных авторов (о которых я,
откровенно говоря, слышал мало). Есть еще один факт: в архивах
Конгрегации отыскалось упоминание об одном старом деле —
инквизиторы в Бремене выставили на костер какого-то торговца, и в
числе предметов, упомянутых как предосудительные, было весьма
древнее резное деревянное украшение, совершенно подлинно языческое.
Торговец клялся, что не совершал никаких ритуалов, а просто его
предок, тоже какой-то торгаш, еще два века назад купил эту вещицу в
Норвегии, лично у одного из родичей Лейва Эйрикссона, который столь
же благополучно проплыл его путем и вернулся. Должен заметить, что