У здорового, крепкого человека дорога пешком заняла бы часа
три-четыре, а если бы у этого человека еще нашлись деньги на конный
трамвай или извозчика, то поездка стала бы интересной и приятной
экскурсией по столице.
Денег на конный трамвай у меня не было, сил на долгие прогулки
оставалось мало, поэтому я опять мысленно упрекнула себя в том, что
всерьез думаю о странной вакансии.
Отложив газету, собрала скудные пожитки в потрепанный саквояж, с
которым заявилась в столицу три недели назад и с которым я
собиралась вернуться — с позором и смирением.
Легла в кровать и попыталась уснуть. Бесполезно. Душу грызло
отчаяние, а стук сердца отдавался в ушах, подобно набату. Комнату
наполняли и другие звуки, которые еще больше будоражили сознание и
усиливали тревогу.
За стеной слева бормотал и надсадно кашлял сосед — бывший
фабричный мастеровой. Два дня назад он лишился работы, потому что
хозяева фабрики заменили его и сотню других честных трудяг новейшим
магическим механизмом.
Из комнаты соседки справа раздавался пьяный смех и непристойные
выкрики. Килии сегодня повезло — удалось подцепить клиента на всю
ночь. Госпожа Резалинда не возражала, когда веселая девица
приводила гостей, лишь бы та не забывала сунуть ей утром пару
зеленых купюр за причиненное неудобство.
С улицы донесся мерный стук копыт конной полиции и отчаянная
брань нарушителя, которого волокли в участок. Уже утром он понесет
наказание: судебный триумвират при полицейском управлении
рассмотрит его преступление и маг-экзекутор лишит несчастного
нескольких лет жизни — а то и направит на алтарь верховных теургов.
Свежие жертвы требовались постоянно, и в столице с правосудием не
затягивали.
Жизнь в бедных предместьях столицы была тяжелой. Нищета,
отчаяние и серый дождь с утра до ночи.
Утром поднялась, когда сумрак за окнами едва начал светлеть.
Подошла к окну — и отпрянула. Прямо у входа стоял бледный человек в
длинном одеянии и широкополой шляпе. Он крутил во все стороны
головой, пытаясь заглянуть в окна.
Человека узнала сразу — это был просветленный Освальд, сын
старейшины Уго. Нет никаких сомнений — именно он допрашивал вчера
привратника Эофима, пытаясь найти меня.
Я одновременно испугалась и обрадовалась. Было приятно видеть
знакомое лицо — пусть это даже была одутловатая, невыразительная
физиономия ханжи и доносчика Освальда. Он был на пару лет старше
меня; в детстве мы не раз играли вместе. Посланец из Олхейма
напомнил мне о спокойной, защищенной жизни, которую я когда-то вела
в Общине, пока все не изменилось.