— "Чего надо для счастья" — передразнил Художник Корау. — Вы
хорошо устроились в этом гадюшнике, возитесь в грязи, точно кубло
червей в навозе, радуетесь, что вас сегодня не сожрали, а утащили
кого-то другого, наслаждаетесь кусочками власти над ближними и уже
позабыли, кто вы?
— Что мы позабыли? — не понял Ве, растерянно покрутив головой
вокруг. — Мы разве что-то позабыли?
— Вы позабыли, что вы люди, — отвечал Художник. — Тупые
животные... Чем вы лучше свиней в свинарнике моего деда? Чем вы
заслужили судьбы лучше, чем у скота? Вы даже попыток освободиться
из этого кошмарного места не сделали. Приспособились, прижились,
счастливы!?
Художник вгляделся в глаза спавшего с лица Ве и с неверием
спросил:
— Счастливы!?
Ответом ему было молчание. А что тут ответить?
Художник плюнул с презрением прямо в лицо Корау и отправился
прочь.
— А что мы можем сделать против кольшэчи!? — с яростью крикнул
ему в спину Ве. Но Художник даже не обернулся.
Старик все также сидел, уставившись на доску игры. Его одинокий
Красный Бог все также не мог выйти победителем в схватке с пятеркой
Черных Драконов. И это повергало игрока в тяжелое раздумье.
Художник в прошлой жизни до похищения инопланетными тварями жил
в богатом доме влиятельного вельможи — своего родного деда. Там
получил первоклассное образование. Лучшие учителя прививали ему
знания саморегуляции, пения, стихосложения, рисования и фехтования.
В числе необходимых умений прививали любовь к игре в тригирак,
прототип шахмат. Игра стала его страстью и он к совершеннолетию
входил в число лучших игроков государства Ре.
Художник стал бы и вовсе самым сильным в государстве, но
помешала другая страсть — к изобразительному искусству.
Боясь, что старик опять его погонит, Художник аккуратно сел
рядышком, молча достал свиток, развернул его и принялся за
рисование, используя вместо кисти тросточку, выдернутую из волос и
грязью под ногами, служившей краской. Это был его излюбленный
психологический прием — терпеливо ждать, покамест на него обратят
внимание. К тому приучил вельможный дед, поучая деталям и тонкостям
дворцового этикета, нарушение коего могло стоить нечестивцу жизни в
государстве Ре.
Игрок в тригирак долго делал вид, что не замечает Художника, но
наконец не выдержал и покосился на свиток. Крякнул и покачал
головой: тот рисовал его, склонившегося над доской в глубокой
задумчивости.