- О чем она только думала, выходя в этом платье из дому?..
- Всемилостивый боже, живые цветы в волосах почтенной матроны -
мне неловко даже смотреть на это!..
- Это та самая дочь от первого брака, для которой Эттани ищут
мужа? Да смилостивятся над ними небеса, это безнадежная
затея...
- Отродясь не видела девушку из приличной семьи, не вышедшую
замуж до двадцати лет! Правду ли говорят, что она безобразно хрома
и носит на левой ноге башмак с толстой подошвой?
- У нее довольно свежее лицо для ее возраста, но немного красок
ему бы не помешало.
- Я слышала, господин Эттани обсуждал ее замужество уже с тремя
старыми семьями, но никто не согласился посвататься к ней. Сканти
отказались из-за ее возраста, Пергола - из-за ее внешности, а
Фролло прямо сказали, что в Иллирии пока еще хватает красивых
бедных девушек и некрасивых молодых. Право, это самая забавная
история этой осени! Бедный Гако, угораздило же его после столь
удачного пристройства четырех дочерей так опростоволоситься с
пятой!
Должно быть, эти слова могли глубоко ранить женщину в моем
положении и вызвать стыд, но меня охватило злобное раздражение,
смешанное с презрением к сплетницам. Это было странно, потому что я
давно уж не испытывала никаких чувств, кроме глубокой печали. Мне
пришло в голову, что если кровь моя давно уж прекратила бурлить в
жилах, то на смену ей пришла желчь, и вскоре мне предстояло
превратиться в сумасшедшую старуху, проклинающую случайных
прохожих. Впрочем, даже от этой мысли я не ощутила ни стыда, не
сожаления, так что это печальное превращение, видимо, началось уже
довольно давно.
Мне досталось место на самом краю скамьи, и несколько десятков
жадных глаз могли беспрепятственно шарить по моему телу, весьма
откровенно и неуместно, на мой взгляд, обрисованному складками
тончайшего шелка. В храме было куда светлее, чем я предполагала -
раньше я не бывала в таких огромных зданиях и не знала, как искусны
бывают их создатели. Службы, на которых я присутствовала в Венте,
совершались в полумраке; немного света могло пробиться сквозь
крошечные витражи. Но в главном храме Иллирии было почти так же
светло, как и на улице, благодаря огромным высоким окнам. Повсюду
ярко сверкала позолота, мерцали огоньки бесчисленных свечей, и в
лучах света, падающего сквозь цветные стекла окон, клубился едва
заметный дымок курильниц.