— Не думал, что вас заинтересуют пряники, украденные у
смотрительницы приюта.
Я приподняла брови.
— Приюта? — уточнила на всякий случай.
— А вы разве не слышали? Я не принадлежу ни к одному из знатных
родов. Выходец из народа, так сказать.
Я призадумалась, еще раз смерила взглядом мужчину.
Ему лет тридцать, может, чуть больше. Явно образован, одет
изысканно, умеет поддержать беседу, знает этикет, имеет военную
подготовку — выправку не скрыть.
У него тьма денег, его обожает народ и ненавидит, то бишь
ненавидел мой отец. А еще у него титул лорда… И раз Кроули
воспитывался в приюте, то стопроцентно купленный, что дозволялось в
рамках закона за определенную, неприлично огромную сумму.
— Тогда тем более наши разговоры окажутся невероятно
занимательными, лорд Кроули, — улыбнулась я. — Расскажете мне,
откуда у выходца из народа столько денег, чтобы обеспечить себе
свадьбу с принцессой.
Косточка от перепелиного крылышка треснула под вилкой лорда.
Случайно или нет, сложно сказать, но улыбку с лица Кроули как
ветром сдуло.
— Думаете, я не знаю, к чему вы клоните, аббатиса? Думаете, я
идиот и не понимаю, зачем духовенство настаивает на обряде? —
наклонившись через стол и чуть снизив голос, почти прошипел он.
Пришлось в очередной раз отложить вилку, точно так же
перегнуться через стол, чтобы наши лица сблизились ровно настолько,
что расстояние между ними определялось считанными сантиметрами.
— Рискните поделиться соображениями, лорд Кроули, — копируя его
тон, ответила я. — А то, может быть, я не в курсе и что-то упустила
за полгода странствий по миру с проповедями?
— Не прикидывайтесь, аббатиса, — продолжал шипеть он. — Все эти
исповедания нужны духовникам, чтобы допечь меня лишний раз.
Собираетесь промыть мне мозги вашими правильными речами, сломать,
чтобы я выложил вам о себе все. А после управлять, как управляете
сейчас королем. Так вот: не бывать этому. Или я не прав,
аббатиса?
Он смотрел на меня открыто и с вызовом, обвинял в том, о чем я
даже понятия не имела, но ответить все же пришлось:
— А зачем мы шепчемся? Я не глухая. Не стесняйтесь, лорд Кроули,
если есть что сказать, говорите громче. Пусть все слышат. — Я
выпрямилась, села ровно, вновь взяла в руки приборы и продолжила
уже обычным голосом: — Что же касается вашего вопроса о правоте, то
я могу со всей искренностью поклясться вам на любом артефакте, что
понятия не имею, о каких заговорах против вас вы говорите.