– Не скажи! – разволновавшийся Накцтли замахал руками. –
Последнее время, при помощи Сухой Руки я добился больших успехов.
Новый тлатох Уэтамо совсем не любит рыбоедов и хочет отделить город
окончательно…
– Полжизни, Накацтли, – вздохнула девушка. – Ты потратил столько
сил. И то повезло – попался этот четланский князь. Ты просто не
хочешь признать, что время державы куитлатеков ушло. Это прошлое.
Можно либо жить мечтами об ушедшей империи… либо выбрать нужную
сторону. Сторону сильного, сторону тех, чьи боги по-настоящему
могучи. Сторону тех, кто прикончит наших старых врагов!
Торговец открыл было рот, переполненный возражениями… Но застыл,
затем схлопнул челюсти и протяжно вздохнул.
– И многие так думают?
– Все. В горах – все.
– А на равнине?
– А равнинных мы не спрашиваем.
Новый протяжный вздох.
– Решились, значит… Не о таком объединении мечтали мы. Мы с
твоим отцом, между прочим!
– Боги левой руки посылают мудрость малыми крупицами. И не
сразу. И не всем.
– Мала ты еще, делать мне такие намеки. Зачем ты вообще в Уэтамо
приехала?
– За тобой. Мы с отцом зовем тебя домой.
– Зачем я вам? Старый дурак, лишенный мудрости богов.
– Ты важный человек в роду. Твои сыновья когда-нибудь возглавят
княжество. Твои знания помогут нам. Поехали!
– Я приеду, девочка моя, – после долгой паузы. – Завершу текущие
дела и приеду. Хотя, пусть я и старый дурак, но, уверен, что уж в
одном ты точно ошибаешься. Твой славный жених уже не даст моим
сыновьям править в нашем княжестве… Нет, не даст.
– Как звать тебя, сиделец?
Чужак, валявшийся на циновке слева, молчал, набычившись. Плохое
начало для знакомства. В тюрьме.
– Может, всё-таки назовешься? Нам теперь тут вместе бедовать,
надо разговаривать. Опять же, никогда не знаешь, чем тебе может
оказаться полезен незнакомец.
Чужак выкрикнул что-то гневное и непонятное, а потом возмущенно
скрестил руки на груди.
– А! Толимек, что ли? И как ты, интересно, попал в тюрьму в
Излучном… Радуйся, толимек: я немного знаю твой язык, – и гость
перешел на другую речь. Которой пользовался медленно и
неуверенно.
– Здоровья и процветания тебе, толимек. Меня звать Мацихатла.
Похоже, я буду сидеть здесь с тобой. Как тебя зовут?
– Зачем тебя посадили со мной? Я всегда был здесь один.
– Мое прежнее место заточения стало малопригодным для жизни.
Извини, но решал не я. Меня просто взяли за шкирку и бросили к
тебе. Может, все-таки назовешься, чтобы я мог обращаться к тебе по
имени?