Это оказалось не так просто, и часть камней все-таки сорвались
сверху, окутав девушку плотным облаком пыли и запоздалого ужаса.
Однако основная конструкция оказалась вполне устойчивой, и Кэтрин
все же пролезла в образовавшийся проем. Она едва переводила
дыхание, взмокла от волнения и усилий, но то, что предстало ее
глазам, стоило затраченных усилий.
Сначала глаза, привыкшие к полумраку, не выдержали яркого света, и
девушка прикрыла их ладонью, оглядываясь. Она попала в разрушенное
помещение, которое когда-то было просторным и, наверное, красивым
залом. Сейчас здесь царил полный разгром: причудливая резная мебель
была обуглена, под ногами хрустела крошка разбитых зеркал и окон,
тут и там валялись опрокинутые статуи, лишившиеся голов и
конечностей. Посреди зала лежал скелет огромной хрустальной люстры,
растерявшей половину своих подвесок, оплывшие свечи в ней
покосились, а некоторые выпали из подставок.
Кэтрин вставила факел в кованый держатель на уцелевшей стене и с
облегчением тряхнула уставшей рукой. Дальняя стена попросту
обвалилась, а правая сторона зала была, как будто отрезана ножом –
за ней была видна засыпанная снегом городская улица. Девушка
понимала, что проблема возвращения домой по-прежнему остается
проблемой – сколько ни скитайся по чужому миру, а из его снегов в
майскую ночь родного Бивертона просто так не попадешь. Но как же
приятно было просто вдыхать полной грудью холодный, пахнущий пылью
и влажным деревом воздух и не замирать поминутно от страха в
ожидании хлопанья крыльев огнедышащей рептилии!
Перешагивая через обломки некогда роскошного убранства, Кэтрин
двинулась навстречу долгожданной свободе. Но не успев сделать и
десятка шагов, девушка ударилась коленом об острый угол
перевернутого шкафа и, тихо выругавшись, присела на его край,
потирая ушибленное место. Кулон у Кэтрин на шее слегка завибрировал
и как будто стал тяжелее, девушка невольно опустила голову и
увидела у себя под ногами рассыпавшиеся старинные фолианты в богато
инкрустированных переплетах. Толстая кожа обложек скукожилась и
полопалась, словно от сильного жара, но обугленные по краям
страницы почти не пострадали.
Девушка вытерла о штаны внезапно вспотевшие ладони и подняла одну
из книг, лежавшую прямо у нее под ногами. Тут и там среди страниц
были вшиты красочные рисунки, на которых чаще других встречались
изображения короля и рыжеволосой красавицы, так похожей на саму
Кэтрин. Хрупкие листы были исписаны замысловатым витиеватым шрифтом
– буквы казались незнакомыми, но слова странным образом были
понятны, словно язык, на котором были написаны книги, был ей
знаком.