Напоминают про возраст и скорый день рождения.
Мой.
– Томаш такой жертвы не заслуживает… – Любош, то ли тоскливо
утверждая, то ли задумчиво вопрошая, бормочет невнятно.
Дает ответ на незаданный вслух вопрос, и сдержать смешок сложно,
но я стараюсь, начинаю торжественно и руку в клятвенном жесте
поднимаю:
– Нет, даже если он опять сдал материал, не расставив гачек и
чарок[1].
– Не напоминай, – главный редактор «Dandy» нервно вздрагивает,
отшатывается, опускаясь наконец в кресло и переставая нависать над
столом.
Вытягивает ноги, крутит носами щегольских ботинок, и объяснений,
давая остыть окончательно, я терпеливо жду. Думаю, что с
диакритикой после выволочки Томаш, видимо, все же подружился,
поэтому накосячил в чём-то другом.
Не накосячить Томаш Биба не мог.
– «Сорха-и-Веласко», – Любош после пяти минут скорби, траурного
молчания и гипнотизирования потолка все же заговаривает, сообщает
весомо и патетично.
Заставляет вздрогнуть уже меня.
Поскольку о ювелирном доме «Сорха-и-Веласко» последние два дня
говорили даже те, кто был слишком далек от ювелирного дела и любых
украшений. Знаменитый дом со знаменитой и длинной историей, которая
началась еще в середине позапрошлого века.
И уже тогда их диковинные украшения поражали многих.
Околдовывали, развязывая кошельки.
Разоряли, но… того стоили.
И три месяца, потраченных на переговоры с представителями,
секретарями, поверенными-доверенными и прочими-прочими-прочими ради
интервью с самим доном Диего де Сорха-и-Веласко, тоже того
стоили.
Они окупились.
Владелец прославленного дома согласился на встречу и беседу,
эксклюзивное интервью только для нашего журнала. И курьер пару
недель назад доставил пригласительные на мелованной бумаге с
золотым тиснением и вязью слов.
Что сплетались в выставочный зал «Фальконе», расположенный на
правом берегу Влатвы и имевший негласное клеймо «для избранных»,
указывали уже завтрашнюю дату, и нужно было только вписать
имена.
Имя.
Томаша Биба, поскольку при всех своих недостатках, кои можно
было исчислять сотнями, он обладал одним, но крайне тяжеловесным
достоинством: Томаш Биба был прекрасным интервьюером.
Лучшим из лучших.
Тем, кто мог разговорить слепоглухонемого, рассмешить царевну
Несмеяну и выведать невзначай все тайны графа Сен-Жермена или
Калиостро. Талантливый последователь
Бловица