Он стоял, прислонившись к косяку
двери, и курил свою неизменную «спичку» что-то там Superslims,
лениво выпуская дым в холодный осенний воздух. Я не видела его
почти месяц, но глаза б мои на него не глядели, честно. Тощий,
длинный, нескладный...
И что я в тебе нашла? Посмотреть
же не на что.
— Ну, привет.
А вот бархатный лукьянчиковский тембр
мог заворожить. Приезжие даже оборачивались на улице, бывало,
услышав, как Костя произносит... что угодно.
— Ну, пока, — сказала я,
останавливаясь у двери и задирая голову, чтобы посмотреть Косте в
лицо. — Пройти дашь?
В темноте его зеленые, чуть раскосые
глаза казались черными, но Костя тут же исправил положение, нажав
на выключатель у двери. Яркий свет залил двор, заставив меня
заморгать, а клубы дыма — обрести очертания.
— Я поговорить с тобой пришел.
— Мы с тобой очень хорошо поговорили
месяц назад, — напомнила я тут же, не удержавшись. — Я все помню,
Костя. Потери памяти пока не было.
— Мама твоя сказала, ты на Севера
решила поехать, — все так же чуть растягивая слова и как будто не
заметив укола.
— Меня есть, кому проводить. — Я
пожала плечом свободной руки. — Можешь не утруждаться.
И вот тут от его мнимой
расслабленности не осталось и следа. Костя отшвырнул сигарету в
траву, выпрямлся и вперил в меня взгляд; глаза его сверкнули яркой
зеленью.
— И кому это?
— А это, мой дорогой бывший
друг, не твое кошачье дело, — отрезала я, уже не скрывая
удовлетворения в голосе. — Я не интересуюсь твоими девками, а
ты...
Он ухватил меня за подбородок своими
длинными цепкими пальцами и задрал мою голову так резко, что перед
глазами на мгновение все поплыло.
— Времени не теряла, да, Юсь?— Сквозь
зубы, все крепче сжимая пальцы, и голос уже похож на рычание
разозленной большой кошки, а не на мурлыканье кота. — Молодец.
Умница. Быстренько нашла мне замену.
— Да и ты тоже не растерялся, Костя,
разве нет? — зашипела я в ответ.
О да, о похождениях моего
Лукьянчикова добрые люди меня охотно просвещали. Вот только он
больше не был моим Лукьянчиковым, и на этот раз я намерена
была упираться до последнего.
— Убери руку, Костя.
Как не ему.
— Куда ты собралась?
— Не твое это дело, ясно? — Я дернула
головой. — Вон, подружек своих допрашивай.
— С подружками мне есть, чем
заняться, кроме допросов, ты уж поверь, — отрезал он.