- Ой, не могу, ой уморил! – всё приговаривал он.
Я глядел, не понимая.
- Я такие в три годика делал, когда с другими ребятами в прятки
играл! Ой, тоже мне, ученик колдуна! – и Эрих, не выдержав, снова
прыснул.
- А если бы ты мой волос не нашёл, как бы ты меня искал?
Я нахмурился:
- Подожди, а вы, гномы, что, можете кого-то и без его вещи
искать? Как?!
Эрих лукаво посмотрел на меня, посерьёзнел и сказал:
- Ладно, может позже и научу, если проверку пройдёшь, чай наука
не хитра, – и он, ухмыльнувшись, хитро подмигнул.
Завтракали в пещере. У Эриха оказался необыкновенно вкусный сыр
и пара варёных яиц, я достал остатки вчерашнего зайца, так что,
после того как мы заморили своих червячков, они уютно и сытно
мурлыкали у нас в желудках. Настроение у меня было неплохое, а у
Эриха, кажется, оно плохим не бывало никогда. Собираясь в путь и
приторачивая сумку к седлу, я услышал, как он вполголоса
мурлыкал:
В лес весёлый, юный гном
Убежал чуть свет,
Он для девушки своей
Собирал букет.
Ну, а девушка его,
Надо ж, вот те раз!
Тоже в лес гулять пошла,
В этот самый час!
Слыхал я эту песенку, ну, или очень похожую. Только главный
герой был, конечно, не гном, а, уж не помню кто. Не то трубочист,
не то подмастерье. В лесу они, конечно, встретились, и парень
подарил девушке букет, а девушка в ответ подарила парню сладкий
поцелуй. Но, как водится, поцелуем дело не ограничилось. И домой
они пошли уже поздним вечером, счастливые и радостные, взявшись за
руки, позабыв букет на полянке… Наверное, не только люди, но и все
расы, включая троллей, поют в юности такие песенки.
Голос у гнома, кстати, был неплохой, музыкальный. И пел он
весело, задорно.
- Эй, Эрих, – окликнул его я, – а у тебя девушка есть?
Мне показалось, что по лицу Эриха пробежала тень.
- Рано мне ещё, – односложно ответил он, перестал петь и
отвернулся увязывать дорожный мешок.
- Почему рано? – удивился я, – сколько же тебе лет?
- Рано, – повторил Эрих угрюмо и замолчал.
Собрались мы быстро. Перед самым уходом Эрих снова зашёл в
пещерку и вышел, держа в руках увесистую кувалду, которую затем
бережно уложил в свою котомку. Видя мой недоумённый взгляд, он
пояснил:
- Этот молот – подарок. Мне. От деда. Я с ним никогда не
расстаюсь, – он легко закинул котомку за плечи, и мы зашагали. Эрих
уверенно вёл по одному ему известному пути, а я послушно топал
сзади. Я оглянулся, было, на Паука, но Эрих отрицательно покачал
головой: